"Анна Райс. Мумия " - читать интересную книгу автора

храмам, к тем ясным звездным ночам.
О боже, как же он соскучился по Лоуренсу! За последние три года они
обменялись всего лишь стопкой писем, но их взаимопонимание от этого не
ослабело.
- Генри взял с собой кое-какие бумаги, - сказал Рэндольф, - небольшую
часть фамильных акций. - Глаза у него были настороженные, очень
настороженные.
И снова Эллиот чуть не расхохотался.
- Если все пойдет так, как мне хотелось бы, - продолжал Рэндольф, - я
выплачу тебе все, что задолжал. Даю слово, что не пройдет шести месяцев,
как эта свадьба состоится.
Эллиот улыбнулся:
- Рэндольф, свадьбы может и не быть. К тому же не факт, что это решит
наши с тобой проблемы.
- Не говори так, старина.
- Но мне нужно получить эти двадцать тысяч фунтов до того, как
вернется Эдит.
- Конечно же, Эллиот, конечно.
- Знаешь, ты должен раз и навсегда сказать своему сыну "нет".
Рэндольф глубоко вздохнул. Эллиот не стал продолжать. Как никто
другой, он знал, что Генри портится день ото дня, что дальше шутить с этим
нельзя. Переходный возраст кончился, парень давно уже должен перебеситься.
Но Генри Стратфорд всегда был таким, с гниловатым нутром. А Рэндольф
человек неплохой. Это трагедия. И Эллиот, горячо любивший своего
собственного сына, сочувствовал Рэндольфу.
Опять слова, целый водопад слов. Ты получишь свои двадцать тысяч
фунтов. Но Эллиот не слушал. Он снова смотрел на танцующие пары - на своего
послушного доброго сына, который страстно нашептывал что-то Джулии,
хранившей на лице неизменное выражение упрямой решительности, причин
которой Эллиот никогда толком не мог понять.
Некоторым женщинам нужно улыбаться, чтобы казаться привлекательными.
Некоторым женщинам лучше поплакать. Но Джулия излучала очарование, когда
была серьезна, - может, благодаря ласковым карим глазам, изгибу губ, не
таившему никакого лукавства, нежным и гладким, как фарфор, щекам.
Пылающая решимостью, она была неотразима. А Алекс, со всем своим
жениховством, со своей навязчивой страстностью, казался рядом с ней не
более чем партнером по танцу - один из тысячи элегантных молодых людей,
которые могли бы точно так же вести ее в вальсе по мраморному полу.


* * *

Это был "Morning Papers Waltz", и Джулия любила его. Она всегда любила
его. И сейчас ей вспомнилось, как когда-то она танцевала этот вальс со
своим отцом. Тогда они привезли домой первый граммофон и вальсировали в
египетском зале, и в библиотеке, и в гостиных - она и ее отец; танцевали до
тех пор, пока сквозь жалюзи не пробился первый утренний свет и отец не
сказал:
- Хватит, дорогая. Больше не могу.
Сейчас музыка убаюкивала, навевала грусть. Алекс все говорил и