"Нэн Райан. Костер на снегу " - читать интересную книгу автора

дубовых досках пола, пробираясь в каждый уголок.
Наверху, в своей белостенной спальне, Натали Валланс лежала обнаженной
поверх покрывала. В потоке лунного света кожа ее отливала перламутром, тело
было открыто для нескромного взгляда, и ей казалось, что точно так же
обнажена и ее нечистая совесть.
Заложив руку за голову, Натали скользила взглядом по белой кисее
полога, по балкам потолка. Не слишком охотно она перевела взгляд на свои
груди, живот и бедра. Щеки тотчас обожгло краской стыда, захотелось укрыться
в спасительном кромешном мраке, спрятать в нем свой позор и позволить ему
чернильным пятном затопить в памяти жаркую и бесстыдную ночь в "Испанской
вдове".
Рука против воли двинулась вниз по телу, на алебастр живота и ниже, на
островок рыжих волос. В памяти возникло бородатое лицо, и снова, в который
уже раз, представилось, как оно приближается, зарывается между ног, разбивая
вдребезги весь привычный уклад жизни. Прикасаясь к себе, Натали вспоминала
те несколько часов, когда она была иной, распутной женщиной, безрассудно
отдавшейся первому встречному.
Для этого должна была быть причина, говорила она себе снова и снова.
Достойная женщина не может поступать очертя голову, даже перед угрозой
смерти. Всему виной бархатный, искушающий мрак той ночи. Если бы тогда сияла
полная луна, ничего бы не случилось. Она не решилась бы отбросить все
условности, все внутренние запреты и не окунулась бы в океан страсти.
Отдернув руку, Натали свернулась калачиком на белом шелковом покрывале,
на белых простынях, под белым полотом. Все это было для нее символом
чистоты, прямой противоположностью исступлению.
Они тогда так и уснули в объятиях друг друга, в полной темноте, а утром
бородач разбудил ее словами: "Одевайся, я слышу стук копыт!"
Растерянная, встревоженная, Натали неуклюже застегнула пуговки платья в
бледном свете наступающего утра, проглядывавшего через крохотные окошки.
Потом она кое-как закрутила волосы узлом на затылке. Бородач тоже одевался,
не в пример ей быстро и споро. Одевшись, он взял "винчестер" и вышел за
порог.
Натали хотела окликнуть его, но промолчала, а когда следом за ним вышла
во двор станции, там уже спешивался кавалерийский расчет. Двое вязали
бородачу руки за спиной. Убедившись, что он связан достаточно крепко, они
помогли ему подняться в седло, вскочили сами и рысцой направились обратно в
форт.
Лейтенант расчета говорил что-то утешительное, поздравлял Натали с тем,
что ей удалось выйти невредимой из такой переделки, но она не слушала,
провожая взглядом бородатого головореза в черном. Тот ехал навстречу
восходящему солнцу, покачиваясь в седле, со связанными за спиной руками, и
ни разу не оглянулся.
- ...особенно в обществе такого злодея. Как он вас не убил, ума не
приложу!
Натали ощутила боль утраты, и тоску, и мучительное одиночество.
Не обернулся, думала она, не обернулся даже мимолетно, через плечо. Эта
ночь так мало для него значила, что не стоило оглядываться на ту, с которой
он ее провел.
Болезненная и мучительная, эта мысль оттеснила все остальное. Трудно
было смириться с тем, что мужчина - пусть даже закоренелый преступник - мог