"Карен Рэнни. Пока мы не встретились" - читать интересную книгу автора

Она подняла на него глаза, рассеянно высвободила руку и достала из
кармана пеньюара зачитанное письмо. Монкриф тотчас его узнал. Он сам написал
его, вовсе не задумываясь над тем, что Кэтрин станет дорожить его словами
так же, как он дорожил ее письмами.

- Я слышу его голос в письмах. Разрешите, я прочту?

Он покачал головой, но Кэтрин ничего не заметила, развернула страницу и
стала читать:

"Если бы ты видела здешнее небо! Оно более чистое и ясное, чему нас,
но, странное дело, оно напоминает мне о доме. Я невольно жду, что увижу там
сокола, а под ногами - вереск. Надеюсь вдали разглядеть скалистый лик
Бен-Невиса. Вереска здесь нет. Из-под утесов не выбегают шустрые студеные
ручейки. Земля здесь девственна и пустынна. Человек еще только начал
покорять ее. По сравнению с этими местами Шотландия кажется мне добрым
товарищем, всегда готовым помочь человеку выжить, как будто наша страна
признает, что жизнь сама по себе достаточно трудное испытание. Здесь все
иначе - здесь природа противник и антагонист.

Иногда мы встречаем иезуитов. Один из наших индейских проводников
сказал, что иезуитский проповедник - это худшее из зол. Индейцам не нравятся
бороды на лице. Лысин они тоже не одобряют. Таким образом, иезуит для них -
это двойное воплощение дьявола".

Кэтрин слабо улыбнулась. Она не чувствовала нарастающего смущения
гостя.

Будучи командиром, Монкриф всегда старался сохранять дистанцию с
подчиненными. Ему было трудно поддерживать дружеские отношения с людьми,
которых приходилось посылать в бой. Время, проведенное в Северной Америке,
было временем одиночества, и Монкриф скрашивал его перепиской с Кэтрин, сам
перед собой притворяясь, что она принадлежит ему, ее заботы - его заботы и
ее обращение в начале письма - мой дорогой - предназначалось только ему.

Каким же он был идиотом!

Кэтрин обеими руками прижала письмо к груди, снова закрыла глаза и
стала читать наизусть. В словах не было ничего особенного, отчего они могли
бы врезаться в чью-либо память, но для Кэтрин они, видимо, стали
единственной нитью, связывающей ее с погибшим мужем, которого она
боготворила.

О Боже, что он наделал!

"Мне кажется, что викарий слишком часто навещает тебя. Ему следовало бы
заботиться не только о твоем благополучии, но и о благоденствии всего
прихода. На твоем месте, Кэтрин, я бы дал ему понять, что добрыми делами
можно заниматься не только в нашем доме.