"Карен Рэнни. Обещание любви" - читать интересную книгу автора

подумала Джудит, не отрывая глаз от стола. Только один раз она взглянула на
хрупкую маленькую женщину, лицо которой было полно решимости, и заметила,
как покраснел Маклеод. Неужели смутился, услышав похвалу в свой адрес? Вряд
ли.
- Если в конце этого времени, - продолжила Софи, словно не замечая
изучающего взгляда Джудит, на секунду остановившегося на лице Алисдера, - ты
здесь не приживешься, считай себя свободной, можешь уйти. Правда, с деньгами
у нас туго, но у меня есть кое-какие драгоценности. Какое-то время ты
продержишься.
- Нет-нет, я на это не пойду, - возразила Джудит.
- А я и не позволю, - резко вставил Алисдер.
Последние два года, несмотря на все трудности, голод и лишения, которые
пришлось вынести клану, он не прикоснулся к драгоценностям бабушки. Не из
гордости. Гордость умерла, когда он впрягся в плуг. Она исчезла, когда
пришлось ломать мебель, чтобы зимой топить камин, когда снег толстым
покрывалом укрывал землю, а проникающий ледяной ветер завывал в стенах
замка. Гордость ушла, когда он вернулся домой в Тайнан, сломленный горем и
отчаянием, и с ужасом увидел, что осталось от клана. Остатки былой гордости
умерли, когда пришлось ковыряться в земле, отыскивая случайно не выкопанные
картофелины, любые съедобные коренья для умирающих от голода людей. Нет, в
лорде Маклеоде говорила не гордость, а, скорее, странная, неуместная
чувствительность.
У них мало что осталось от прошлого. Им запретили жить по-своему.
Остались только память да отдельные безделушки. Продав драгоценности Софи,
конечно, можно было какое-то время существовать без забот, но их потеря
стала бы невозвратной утратой. Броши, ожерелья, несколько золотых браслетов,
переливающиеся драгоценные камни, никогда не знавшие оправы, были подарены
Софи ее мужем, дедушкой нынешнего лорда Маклеода. Софи не цеплялась за них
и, если надо, не стала бы возражать против их продажи. Однако Алисдер видел,
как иногда она вынимала их из тайника, внимательно разглядывала, гладила, а
из ее глаз беззвучно текли слезы. Нет, он не отнимет у бабушки ее
воспоминания и тем более не позволит сделать это англичанке.
- В определенное время мы все делаем то, что должны, дети, -
проговорила Софи с упрямством не меньшим, чем у Алисдера. - Драгоценности
принадлежат мне, и я вольна распоряжаться ими, как сочту нужным. И потом,
кажется, ты кое-что забыл. Ваше расставание еще под вопросом. Решать буду я.
Если мне покажется, что вы не очень старались, вы останетесь мужем и
женой. - Софи замолчала и повернулась к Джудит. - Детка, - обратилась она к
ней, - мы живем не в обычное время, да и ты не девушка. Иначе такой договор
был бы невозможен. Ты уже была замужем, поэтому несколько месяцев, которые
проведешь с Алисдером, никак не повлияют на твою репутацию. Ты понимаешь?
- По-моему, ты намекаешь на более близкие отношения, бабушка, - перебил
ее Алисдер, - но этого не случится. - Он не испытывал ни малейшего желания
дополнительно осложнять свою жизнь, разделив постель с англичанкой.
Джудит не отрывала взгляда от изрезанной поверхности дубового стола.
- Но вы ведь попробуете? Это все, о чем я прошу, - взывала к ним
Софи, - а иначе готовьтесь провести вместе всю жизнь.
От этих слов Джудит стало не по себе. Она посмотрела прямо в глаза
Алисдеру. Угроза бабушки сильно подействовала и на него. Он тоже пристально
посмотрел на Джудит.