"Карен Рэнни. Гобелен " - читать интересную книгу автора

Четыре года назад он крепко обнимал ее, когда она плакала, уткнувшись
лицом в его новенький мундир. Обнимал и утирал ее слезы, хотя и был немного
раздосадован.
Ей вдруг вспомнился и тот день, когда она впервые услышала о его
ранении. Она хотела тотчас же отправиться к нему, хотела обнять его и
прижать к груди, успокоить и утешить, как он когда-то утешил ее. К
сожалению, тогда ей помешали ее любящие дядюшки.
Но теперь ничто не могло ее остановить.
Лаура не понимала, просто не могла понять, насколько его ошеломил ее
взгляд. Его поразило то, что она смотрит на него открыто и без боязни, даже,
казалось, была рада его видеть. Он смотрел ей прямо в глаза, а она лишь
улыбалась в ответ. Ни смущения, ни страха.
Она не понимала, что ее несмелый шаг навстречу оказался первым - ведь
прежде все избегали этого человека, избегали с тех пор, как взрыв
обезобразил его, изменил его облик.
Даже юные горничные, приносившие ему еду, в испуге опускали глаза,
переступая порог его королевства за широкой двустворчатой дубовой дверью. И
возвращаясь из Орлиной башни, где он свил себе гнездо, они испытывали
огромное облегчение, но трудно их за это винить. Он и сам бы с радостью
скрылся от самого себя. Именно поэтому он не мог отвести взгляда от девушки
с широко распахнутыми блестящими глазами. Она смотрела на него так
пристально... Причем в ее глазах не было ни намека на страх или отвращение.
- Что это значит, Симонс? - проговорил он свистящим шепотом - кожаная
маска приглушала голос и изменяла его тембр.
Дворецкий поежился под взглядом графа - хозяин был явно недоволен. Но
разве он, Симонс, не следовал указаниям самого графа?
- Блохи и вши, милорд, - ответил дворецкий и с облегчением вздохнул -
хозяин снова повернулся к девушке.
- Вы уже закончили? - поинтересовался граф. Он очень сомневался в том,
что новая горничная нуждалась в дезинфекции. Она выглядела вполне опрятной.
Он заметил также, что под мокрой тканью явственно выделяется полная
высокая грудь с отвердевшими сосками. Кроме того, заметил, что девушка была
очень хорошенькая - даже в мокром платье и с волосами, прилипшими к щекам. У
нее были густые длинные ресницы и лучистые зеленые глаза. Он едва удержался
от улыбки, заметив, как она облизала губы кончиком розового языка и тут же
поморщилась, ощутив привкус уксуса.
- Да, милорд, закончили, - ответил Симонс.
Дворецкий велел слугам расходиться, и они с радостью повиновались, чуть
ли не бегом бросились к дому.
- Полагаю, вши выведены, - проговорил граф, взглянув на Симонса.
Лаура отметила, что голос Алекса изменился, прежде он был более
мелодичным. Впрочем, этот новый голос вполне подходил человеку, скрывавшему
свое лицо под маской. Пожалуй, все в нем изменилось, не только голос. Плечи
вроде бы стали пошире, чем прежде... Он был такой же стройный и элегантный,
как и четыре года назад, но на вид стал более сильным, мускулистым...
Она продолжала с интересом рассматривать его - так рассматривают редкое
произведение искусства. Он же смотрел на нее в замешательстве и даже с
некоторой тревогой, ибо вдруг почувствовал странное стеснение в груди.
Они по-прежнему смотрели друг на друга, и в эти мгновения,
превратившиеся в вечность, что-то между ними происходило... Казалось, воздух