"Карен Рэнни. Превыше всего " - читать интересную книгу автора

произошло против воли девушки.
- Знаете, чего я хочу, Кэтрин? - спросил граф. Он окунул палец в блюдце
и, поднеся ко рту, принялся медленно его облизывать. Кэтрин, глядя на капли
густых сливок, стекающих по его пальцам, невольно облизала губы. Это вызвало
у графа улыбку. Кэтрин вновь опустила голову и сосредоточила свой взгляд на
почти полной тарелке, стоящей перед ней. О Боже, похоже, что она все время
пила вино и совершенно ничего не ела!
- Я хочу, чтобы вы ухаживали за Джули, - глухо прошептал граф,
наклонившись к ней так близко, что Кэтрин почувствовала его дыхание на своей
шее. - Хочу, чтобы ты кормила ее своей грудью.
В полной тишине Кэтрин повернулась и с возмущением посмотрела ему в
глаза. Она не могла отвести взгляд, хотя и понимала, что необходимо сделать
это. Граф сидел невозмутимым видом и скользил взглядом по ее фигуре. - Я бы
мог тогда прикоснуться губами к розовому бутону на твоей груди и слизать
языком твое молочко. Вот такие сливки тигры действительно любят.
Она резко встала, чуть не опрокинув стул.
- Вы, видно, из тех, кто позволяет вести себя оскорбительно, - тихо
сказала Кэтрин. Даже слишком тихо.
Она вышла из комнаты, прежде чем он успел что-либо ответить, но улыбку,
мелькнувшую на его губах, она заметила.

Глава 3

Ветреным утром следующего дня к графскому дому в Мертонвуде подъехали
двое мужчин. Джереми Латтимор выглядел утомленным и еле держался в седле,
хотя сердито косящийся на седока конь его казался вполне свежим. Это только
лишний раз подтверждало убеждение Джереми, что все лошади его брата ведут
родословную от самой преисподней и самое лучшее было бы всех их
перестрелять. Конечно, надо признаться, он никогда не любил ездить верхом, а
предпочитал спокойную, устойчивую карету. Джереми, как и его брата, дед
обучал верховой езде чуть ли не с пеленок. Однако это не избавило его от
неприязни к лошадям, особенно к лошадям Фрэдди.
Спутник молодого Латтимора, высокий гибкий человек неопределенного
возраста, искренне развлекался, наблюдая за попытками Джереми слезть с
лошади и неуклюжей помощью старого Таунсенда. Пожилой дворецкий ухватил
пляшущего коня за поводья и безуспешно, пытался заставить его стоять
спокойно. Конь по кличке Гром, переименованный Джереми в Босвика, поскольку
так звали в детстве столь же ненавистного ему мальчишку-задиру, поскольку
тряс мордой, скалил зубы и резко отскакивал вбок всякий раз, как только
седок вынимал ногу из стремени.
- О Боже, старик! - закричал Джереми, доведенный до отчаяния
строптивостью коня и собственной неловкостью. Особенно его раздражал
насмешливый взгляд секретаря брата, сидевшего в седле с уверенностью
прирожденного наездника. - Неужели у вас тут нет конюхов, в конце концов?!
Таунсенд выпрямился с видом оскорбленного достоинства.
- У нас ограниченное количество слуг, сэр. Я полагаю, что все конюхи в
данный момент заняты.
Он отпустил поводья, медленно поднялся по ступенькам и скрылся за
двойной дверью, не оглянувшись.
В конце концов Жак ловко спрыгнул на землю, успокоил Босвика и держал