"Лобсанг Рампа. Третий глаз" - читать интересную книгу автора

порвался в тот самый момент, когда Тимон стоял над ним, вытянув руки и шею.
Взметнулся столб еще полужидкого масла и ударил растерявшемуся Тимону прямо
в лицо, залепив глаза, рот, уши и волосы. Галлонов пятнадцать масла и пахты
золотистой массой стекали по телу богатыря.
На шум прибежала мать. Насколько я знаю, это был единственный случай в
ее жизни, когда она не сказала ни слова. То ли она пришла в ярость, видя,
сколько масла пропало, то ли ей показалось, что бедняга захлебнулся, но она
молча схватила тяжелый разорванный мешок и с размаху шлепнула им Тимона по
голове. Незадачливый Тимон потерял равновесие, поскользнулся и растянулся в
масляной луже.
Случалось, неловкие слуги, такие, как Тимон, портили масло. Достаточно
одного небрежного движения при опускании мешка на камень, чтобы шерсть
внутри отделилась от шкуры и смешалась с маслом. Если вытащить из масла
дюжину-другую волосков считалось обычным делом, то целый клок шерсти вызывал
неприятные чувства. Испорченное масло сжигалось в масляных лампах или
раздавалось нищим, которые его перетапливали и отфильтровывали. Нищим
перепадали и всевозможные "ошибки" поваров. Если в каком-нибудь доме
принималось решение показать соседям настоящий уровень жизни, то такого рода
"ошибки", то есть на самом деле замечательно приготовленные блюда,
отдавались нищим. После чего эти джентльмены, ублаготворенные и наевшиеся до
отвала, ходили и рассказывали, как бы между прочим, как их хорошо угощали. В
свою очередь соседи, не желая ударить лицом в грязь, закатывали нищей братии
угощение по первому разряду. Можно было бы долго рассказывать о том, как
живут нищие в Тибете. Они ни в чем не нуждаются; профессия нищего,
владеющего всеми традиционными приемами, обеспечивает просто роскошную
жизнь.
В большинстве восточных стран нищенство не считается позорным.
Множество монахов ходят от монастыря к монастырю, прося милостыню, и эта
практика считается столь же достойным занятием, как и, скажем,
распространенный в других странах обычай собирать деньги на
благотворительные цели. Тот, кто накормит странствующего монаха, совершает
доброе дело. У нищих есть свои законы: получив, например, милостыню, они
уходят и некоторое время не беспокоят щедрого хозяина.
Два наших монаха также принимали деятельное участие в приготовлениях к
приему. Они заходили в кладовые, где лежали мясные туши, и возносили молитвы
обитавшим в них раньше душам. Наша религия учит, что если животное погибло -
даже случайно - и люди хотят его съесть, то они становятся его должниками.
Долг оплачивается через духовника, который, стоя перед тушей, возносит
молитвы его душе. В ламаистских монастырях и храмах есть монахи, которые
только тем и занимаются, что молятся за животных. Перед долгой дорогой наши
монахи просят у богов милости к лошадям, чтобы те не уставали на трудном
пути. Лошадь никогда не выводят из конюшни два дня подряд. Если на ней
ездили вчера, то сегодня она отдыхает. Это правило распространяется и на
тягловых животных. И животные прекрасно все понимают. Если, например, по
ошибке оседлали лошадь, которая работала накануне, то ее и с места не
сдвинешь. Когда с нее снимают седло, она отходит в сторону и покачивает
головой, как бы говоря: "Хотела бы я посмотреть на вас, если бы с вами
поступили так несправедливо". С ослами дело обстоит еще хуже. Они ждут,
когда на них навьючат тюки, а потом падают и перекатываются с боку на бок,
норовя раздавить поклажу.