"Лобсанг Рампа. История Рaмпы (Скитания разума)" - читать интересную книгу автора

к первому коленопреклоненному пленнику и немного постоял, широко расставив
ноги и пробуя пальцем лезвие меча. Убедившись, что все в порядке, он встал в
стойку и слегка коснулся мечом склоненной шеи жертвы. Затем поднял меч
высоко над головой, поймав лезвием отблеск заходящего солнца, и с размаху
опустил его вниз. Раздался какой-то хлюпающий звук, за которым сразу же
последовал сухой треск, и голова человека скатилась с плеч, а из тела хлынул
алый фонтан крови, толчками хлеставший до тех пор, пока не превратился в
тонкую струйку. На пыльной земле лежало скрюченное обезглавленное тело.
Губернатор плюнул на него и крикнул:
- Так подохнут все враги коммуны!
Монах с висящим на щеке глазом гордо поднял голову и громким голосом
воскликнул:
- Да здравствует Тибет! Клянусь славой Будды, он еще восстанет из
пепла!
Один из солдат уже готов был проткнуть его штыком, но Губернатор
поспешно его остановил. С лицом, искаженным от ярости, он взвизгнул:
- Ты оскорбил великий китайский народ? За это ты умрешь медленно!
Он повернулся к солдатам, выкрикивая команды. Началась всеобщая суета.
Двое побежали в соседнее здание и так же бегом вернулись с тросами. Другие
рассекли веревки, связывавшие монаха, раня попутно его руки и ноги.
Губернатор метался из угла в угол, требуя, чтобы согнали побольше тибетцев
посмотреть на сцену казни. Громкоговорители ревели, не умолкая, а грузовики,
полные солдат, пригнали мужчин, женщин и детей, чтобы те "видели
справедливость китайских товарищей". Один из солдат ударил монаха по лицу
прикладом, раздавив висящий глаз и разбив ему нос. Не зная пока, куда себя
деть, Губернатор покосился на все еще стоящих на коленях в грязи остальных
трех монахов.
- Пристрелите их, - сказал он. - Стреляйте им в затылок, и пусть их
тела валяются здесь.
Один из солдат шагнул вперед и достал револьвер. Приставив его к уху
монаха, он нажал курок. Человек замертво свалился ничком, мозг его брызгами
разлетелся по земле. Без малейшего волнения солдат подошел ко второму монаху
и быстро расправился и с ним. Когда он направился к третьему, к нему
обратился молодой солдат:
- Позволь мне, товарищ, а то я еще ни разу не убивал.
Кивнув в знак согласия, палач отошел в сторону, позволив дрожащему от
нетерпения молодому солдату занять его место. Взведя курок, тот направил
револьвер на третьего монаха, зажмурился и выстрелил. Пуля прошла сквозь обе
щеки жертвы, и попала в ногу одного из смотревших на все это тибетцев.
- Давай еще раз, - сказал первый палач, - и держи глаза открытыми.
Теперь рука у него так дрожала от страха и стыда, что он и вовсе
промахнулся, увидев, как осуждающе смотрит на него Губернатор.
- Приставь дуло к его уху, тогда стреляй, - сказал Губернатор.
Молодой солдат еще раз подошел к обреченному монаху, грубо сунул дуло
револьвера ему в ухо и нажал курок. Убитый монах упал ничком рядом со своими
товарищами.
Толпа за это время выросла, и оглянувшись, я увидел, что знакомого
монаха привязали к джипу за левую руку и ногу. Его правая рука и нога были
привязаны к грузовику. Ухмыляющийся китайский солдат забрался в джип и
запустил мотор. Медленно, так медленно, как только мог, он включил передачу