"Ника Ракитина. Путешествие королевны" - читать интересную книгу автора

- Ты из Хатана? Гонцом? Мы тут, как на краю света; почитай, и боги о
нас забыли.
- Не гонцом... нет... Не помню я... морна в Хатане.
- Морна?!
Командир тяжело оперся о стол.
- Вот почему вести не доходят.
С подозрением посмотрел на Имрира:
- А ты не врешь часом, парень? Морны на Двуречье, почитай, лет триста
не было!..
- Да не станет он врать! Он Хозяйку в Ландейле спасал.
Имрир поперхнулся. Его пребольно съездили по спине.
- Не налегай, не налегай вельми. Нельзя с голоду много есть
попервой-то. Скрутит.
И как приговорили. Во внутренностях точно повернулся горячий рожон.
Спас... кого?! Когда?! Ту, что предала родичей, отца, предала и убила. И он
еще живет?
Согнувшись, схватившись за живот, Имрир бросился вон из караульни.
Солдаты засмеялись вслед.

- Зря вы его в живых оставили.
Мэй провожал Истар узким коридором, и аромат ее духов накрыл с головой.
- Это жестоко.
Истар пожала плечами:
- Война всегда жестока.
- Война закончилась.
- Нет, - пока в живых остается хоть один из этой своры. Распоряжусь
удвоить охрану у покоев Верховной.
Мэю сделалось больно. Именно сейчас он должен уезжать от жены. Когда
она еще слаба от болезни, когда вот-вот может начаться новая война. Мало она
настрадалась? Милосердная! Хотя бы в зрелости дай ей покой!
- Вы должны были убить его ради своей же безопасности. Чтобы он не
сделался знаменем новому мятежу. Интересы государства...
- К лешему! - Мэй стоял посреди коридора и орал на высокородную, как на
провинившуюся девчонку. - Разве ты не можешь понять, что есть вещи поважнее
государства и личной безопасности?!
Истар слабо улыбнулась:
- Ты повторишь то же самое, когда ее убьют?
... убьют. И не нужны будут баллады и песни о любви и милосердии,
легенда о Хатанской Карете, и неугасимость на площади семи свечей; не нужны
будут ландейлские витражи; и скрипка, и сказки - все, чем жив и живет
Мэй-музыкант...
- Ты права, Истар. Но если бы Хель поступила, как советуешь ты, я бы
никогда ее не любил.

"Горький дым на руинах разрушенного Тинтажеля...
Что ж ты, Консул, не смог отстоять свою твердыню?
Не восславят тебя в веках менестрели
и да будет проклято твое имя!
Ты бежал, как трус, и заслужил забвенье."
Имрир медленно, как сквозь воду, шагнул вперед: