"Богомил Райнов. Наивный человек среднего возраста ("Эмиль Боев" #4)" - читать интересную книгу автора

богатой фантазией тут же поспешили связать смерть генерала с другой
катастрофой, происшедшей по странному совпадению тем же утром и, возможно,
почти в тот же час неподалеку от роковой пропасти, а именно в самом заливе.
По неизвестным причинам моторная лодка взорвалась в шестистах метрах от
берега, и вместе с ней взлетели на воздух два ее пассажира. Позднее
пассажиров, а точнее, то, что от них осталось, вытащили на берег, но это не
помогло разгадке тайны их гибели.
Таковы факты. Впрочем, каждому непредубежденному человеку должно быть
ясно, что я, находившийся все это время в своей постели, спавший тем крепким
здоровым сном, которым обычно спят праведники и люди нашей профессии, не
могу иметь ничего общего с упомянутыми выше происшествиями. Даже ребенку это
было бы ясно.
Только мои начальники, увы, не дети.

* * *

- Садитесь! - бурчит Хьюберт.
Он протягивает руку, но не для рукопожатия, а чтобы указать на стул,
куда я должен сесть, вернее, конторскую табуретку, перед его письменным
столом.
Гостям, к которым он благоволит, Хьюберт предлагает расположиться в
кожаных креслах в другом конце кабинета. А тех, кто ему неприятен,
заставляет моститься на этой табуретке. Она, может, и удобна для секретарши,
которую вызывают на две минуты записать письмо или приказ. Но сидеть часами
на этом маленьком и шатком сооружении, не имея возможности даже откинуться
назад, - настоящее мучение. Конечно, Хьюберт отлично понимает это и
использует, чтобы с самого начала поставить противника в невыгодное
положение.
Табуретка - только один из признаков того, что в данный момент вас
считают противником или, по крайней мере, чужаком. Никакого вставания из
кресла, никакого рукопожатия. Никаких обычных вопросов: "Ну, как съездили?",
"Как Элен?", "Хотите сигарету?" И подумать только, что с этим человеком мы
вместе кончали спецшколу и были почти друзьями...
Полная мягкая рука шефа тянется к миниатюрному, чуть больше пачки
сигарет магнитофончику, стоящему на столе. Палец нажимает на маленькую
кнопку, и по комнате разносится приятная, нежная мелодия, напоминающая
детскую песенку.
- Вы сами понимаете, что вам придется представить подробный письменный
отчет, - сухо произносит Хьюберт. - Но все же я хотел бы услышать от вас и
устные объяснения.
Я покорно киваю и четко и кратко излагаю то, что можно рассказать по
поводу случившегося.
- Этот человек был козырной картой в нашей игре, - признаю я в
заключение. - И смерть его действительно сильный удар для нас.
- Наша организация вряд ли пострадает от этого удара, - замечает шеф
после короткого молчания. - Но боюсь, что ваша карьера рухнет.
От его слов у меня возникает ощущение, что я лежу, придавленный
тяжестью упавшей на меня туши чернокожего.
- Практика искупительных жертв мне известна, - примирительно киваю я. -
И раз я должен стать искупительной жертвой...