"Богомил Райнов. Элегия мертвых дней" - читать интересную книгу авторамогу, напрягаюсь, матерюсь, но не могу уловить ничего членораздельного, а
лишь это шушу, шу-шу, шу-шу, а потом все снова, просто спятить можно... - Завяжи, - повторил я. - Невозможно, - ответил он и вылил в стакан остатки вина из бутылки. - У тебя наберется денег еще на одну? Оказалось, что наберется. - Невозможно, - повторил Замбо, успокоившись, что на сегодня, по крайней мере, хоть на часть дня, выпивкой он себя обеспечил. - Перестану - созрею для психиатрички. Я мог бы сказать ему, что он и так созрел, но какой прок. - В психиатричку я не согласен! - категорично замотал головой мой друг. - Лучше сдохнуть в кабаке, чем попасть в психиатричку! - Тогда тебе будут шептать на ухо разные невидимки... - Анонимные идиоты! - уточнил Замбо. - Даже имени не знаешь, чтобы выматерить. Потом философски, так как вино уже начало оказывать на него успокаивающее действие, добавил: - Пусть шепчут. Фиг с ними... Это напомнило мне об одном контуженном. Я встретил его в одном из придорожных кабаков несколько месяцев назад. Возвращаясь с репортерского задания, я присел за единственный столик перед корчмой: наш грузовик забарахлил, пришлось ждать, пока устранят поломку. Напротив уселся средних лет мужчина в потрепанной военной форме. Он сидел опустив голову, уставившись в одну точку. Сначала я подумал, что он пьян. Потом, когда мы обменялись парой фраз, понял, что это не так. Мы поручиком, он попал на фронт в самом начале войны. Был контужен попавшим в окоп снарядом, оказался в госпитале. - Там меня поставили на ноги. Да вот здесь не утихает... - Что не утихает? - спросил я. - Какофония. Все время как эхо. - Разрывы снарядов? - Нет. Это не разрывы, скорее духовая музыка... Я слышу военные марши... - И отчетливо? - Совершенно отчетливо... Вот и сейчас... Наклонив голову, словно вслушиваясь в какофонию, грохотавшую у него в голове, он тихим и хриплым голосом запел: - Та-та, та-та-та-та, та-та-та-та, та-та, та-та... Близился вечер, а шофер все еще возился с грузовиком. Вокруг было тихо, распустившиеся деревца легко покачивались в уже остывшем небе. А человек возле меня сидел, склонив голову, словно в дреме. Я знал, что он не спит - вслушивается в грохот военных маршей. Как Замбо вслушивается в идиотское, с ума сводящее бормотание. Как я вслушиваюсь в надоедливый шепот своего монолога. И слышу отшумевшие голоса и заглохшие слова. Или один из давно забытых мотивов, навевающих грусть и погружающих в пустоту былого, в дни моей молодости: На креслах в комнате белеют Ваши блузки. Вот вы ушли, и день так пуст и сер. |
|
|