"Богомил Райнов. Инспектор и ночь" - читать интересную книгу автора

Георгием Славовым, которого ты до этого не видал в лицо. Кровать короткая -
значит, небольшого роста. Полный комплект туалетных принадлежностей на
стеклянной полочке над умывальником - заботится о своей внешности.
Отсутствует только гребешок - вероятно, плешив. Всюду царит мелочный
порядок - старый холостяк с устоявшимися привычками, свойственными старым
девам...
Занавеска приподнимается, и в комнату, завернувшись в мохнатую,
простыню ослепительной белизны, входит высокий молодой человек с густой
темной шевелюрой.
- Товарищ Славов? Простите, что пришел не вовремя, но мне необходимо с
вами поговорить.
- Прошу вас, - любезно кивает Славов. - Чем могу быть полезным?
- Вы, вероятно, уже догадываетесь: я из милиции. Пришел по поводу
несчастья с Мариновым.
- Какого несчастья?
- Так вы не в курсе? Маринова сегодня утром нашли мертвым. Отравление.
Славов буркает что-то под нос. Слов не улавливаю, но чувствую - это не
соболезнование.
- Нельзя сказать, чтобы вы были потрясены.
- Нет, - признается инженер.
- Скорее наоборот.
- Пожалуй, да, - соглашается охотно Славов. - А что - вас это удивляет?
- Людей моей профессии ничто не удивляет. Кроме неизвестности. А в этой
истории - одна сплошная неизвестность.
- Вряд ли я могу быть вам полезен. Я абсолютно не в курсе происшедшего.
- Не беспокойтесь. В этом доме все, как один, не в курсе. И меня,
откровенно говоря, интересуют самые простые вещи, известные, вероятно,
каждому.
- Но тогда почему вы обращаетесь именно ко мне? Колев, мне кажется,
тоже дома.
- Да, но он сейчас занят. Биологией. Специалист-биолог посвящает его в
таинства учения о виде.
- А, Евтимова... Почему такой тон? Это его невеста.
- А он сказал, что родственница. Ну, да бог с ней. Перейдем тогда к
другим соседям. Вы мне разрешите сесть?
- Извините, - краснеет Славов. - Мне следовало самому вам предложить.
Мы садимся, и я снова возвращаюсь к своему вопросу, а Славов повторяет
свой ответ.
- Я совершенно не в курсе происшедшего. С соседями я, признаться,
дружбы не вожу.
- Ни с кем? - спрашиваю я в упор.
- Почти ни с кем, - уточняет Славов.
- "Почти" - это звучит уже более обнадеживающе. А как, простите, зовут
исключение - Дора или Жанна?
- Жанна. И притом не сейчас. Раньше. Теперь мы с ней не разговариваем.
- Жаль. Порвать единственный контакт с этим миром... Держу пари, что
причиной всему - Маринов.
- Причин много. И Маринов в данном случае ни при чем. Просто дружба,
которая расстроилась из-за различия во вкусах и взглядах на жизнь.
Славов протягивает мне пепельницу - опасается, как бы я не просыпал