"Богомил Райнов. Инспектор и ночь" - читать интересную книгу автора

зачем я тебе все это говорю.
Рискуя показаться не вполне интеллигентным, почитаю за лучшее
промолчать.
Шеф медленно поднимается из-за стола. Он высок, чуточку сутуловат и
старше меня совсем немного, хотя на его воображаемых погонах на две
звездочки больше. "На одну", - сказал бы другой, более суетный человек, так
как в самое ближайшее время я ожидаю повышения. Но разница в звездочках
между полковником и мной не задевает моего самолюбия, и я говорю "две".
Одна - за способность терпеливо слушать и вникать в обстоятельства дела,
другая - за умение заниматься всеми историями одновременно.
Шеф делает несколько шагов, будто подыскивает подходящее слово. Это не
похоже на него. Потом опирается на подоконник и смотрит на меня тем
взглядом, который он приберегает для внеслужебных разговоров.
- Видишь ли, в чем дело, браток. Когда люди долгие годы вынуждены
копаться в грязи, некоторые из них в конечном счете привыкают всегда и везде
видеть только самое худшее. Иными словами, становятся мнительными,
подозрительными сверх меры - так сказать, профессиональная деформация.
Вопрос этот не только морально-психологический - он имеет и деловую сторону.
Мнительность сверх меры не только не полезна, как полагают некоторые, - она
может подвести подсказать неправильное решение.
Я молчу. Не то, чтобы не понимаю или не согласен с полковником, а
просто прикидываю, насколько это замечание касается лично меня.
- Правда ведь? - спрашивает шеф, глядя на меня спокойно светлыми
глазами.
- Правда, хоть я и не в состоянии сейчас сообразить, в какой степени я
деформирован.
Он улыбается.
- Прими это не как факт, а как возможность.
Затем его лицо снова обретает служебное выражение.
- Просто мне показалось, что в этой истории ты несколько преждевременно
склонился к определенной версии. Конечно, следствие еще не кончилось, и я
допускаю, что ты можешь оказаться прав. Но все же действуй осмотрительно.
Возвратившись в свой кабинет, я застаю там судебного медика,
развалившегося за моим столом.
- А, благоволил наконец явиться, - кисло приветствую его я, все еще под
впечатлением разговора с полковником.
Паганини вскрытий зябко потирает руки, не обращая малейшего внимания на
мое кислое лицо. У этого человека вообще талант не замечать ничего
неприятного.
- Холодно у тебя, дорогой. Я, пока ждал, окоченел. Может, выкурим по
одной, согреемся?
Я вздыхаю и с видом великомученика бросаю на стол коробку сигарет -
вторую за этот день.
- Твоим пациентам еще холодней, и никто не угощает сигаретами. Ну,
выкладывай: что нового?
Врач не торопится. Он бесцеремонно роется в коробке, выбирая сигарету
помягче, ищет глазами спички, закуривает не спеша и только после третьей
затяжки благоволит процедить:
- Пока что ничего окончательного. Смерть, как я и думал, наступила
что-то около полуночи. Анализ яда еще не закончен, но вот увидишь - я буду