"Юджиния Райли. Ангельское пламя " - читать интересную книгу автора

раздражением сказал:
- Джентльмены, мне и в самом деле надо идти...
- Ерунда! - сказал Жиль молодому человеку. - Не стоит грустить, из-за
того что вам сегодня не везло, Делакруа. Вы хотя бы выпейте с нами. Где эта
проклятая девчонка? Анжелика! - закричал он.
Жан-Пьер приподнялся было, чтобы покинуть комнату, но в этот момент
вошла Анжелика Фремон. При виде девушки он невольно опустился на стул.
В задней части большого дома Анжелика Фремон и Коко, служанка ее дяди,
готовили закуски для гостей.
Услышав гневный голос дяди, Анжелика нахмурилась. Они с Коко целый день
трудились в душной кухне. Вот и теперь готовили гостям необычные закуски.
Делать их было довольно сложно. Нетерпение дяди не понравилось племяннице.
- Ну и как все это выглядит, Коко? - спросила она, повернувшись к юной
мулатке, которая крутилась поблизости.
Четырнадцатилетняя Коко была хорошенькой, стройной и игривой, словно
кошка.
- Это прекрасно, мадемуазель Анжелика! - воскликнула Коко, облизывая
свою пухлую нижнюю губку при виде закусок, которые они с таким усердием
приготовили. Здесь были шарики из лангуста, крошечные пирожки с устрицами и
фаршированные креветки.
- Один только запах заставляет петь все мое нутро, мадемуазель.
Господин Жиль будет доволен.
Анжелика в ответ улыбнулась:
- А теперь мне надо завернуть еще сахарный рулет, вот тогда можно будет
все нести гостям. - Ее тонкие ноздри дрогнули от отвращения. Она добавила: -
Дядя говорил, что нужно принести еще бутылку виски. Сходи в подвал,
пожалуйста, Коко.
- Да, мадемуазель, - ответила Коко, выходя из кухни.
Анжелика напевала про себя, свертывая рулет и обваливая его в сахарной
пудре. Она поняла, что поет "Аве Марию" - молитву, которую так любили ее
родители. Анжелика как могла старалась сохранить приветливый вид, когда
стала жить у дяди Жиля в Новом Орлеане. Ей это было очень нелегко, она
вспоминала жизнь в Сент-Джеймсе, отца и мать, которых очень любила.
Всего три недели назад она жила в полном блаженстве со своими
родителями на небольшой ферме. Потом разразилась трагедия: напала желтая
лихорадка, или Бронзовый Джон, как называли эту болезнь напуганные местные
жители. Анжелика беспомощно смотрела, как болезнь мучила ее родителей - они
кашляли, их била лихорадочная дрожь, и, наконец, открылась черная рвота, чем
и кончался этот недуг. Поспешная похоронная служба прямо после их смерти
была настоящим кошмаром для Анжелики. И потом ей пришлось смотреть, как
шериф сжигает все имущество ее родителей. Даже теперь, вспоминая, как он
бросил прялку матери в бушующее пламя, Анжелика не могла удержаться от слез
и молча перекрестилась.
Но она верила, что смерть - это только ликующий выход души в вечность.
Поэтому понимала, что нет причин оплакивать уход родителей: они теперь
вместе у самого Бога.
Это Анжелика принимала всей душой, хотя и не могла в своих чувствах
примириться с тем, что их больше нет. Анжелика была вырвана из атмосферы
любви и заботы. Она оказалась в чужом городе, в чужом доме, под опекой
чужого человека. Она даже никогда не видела раньше дядю Жиля. Теперь она