"Микаил Рафили. Ахундов ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

жизнь, которую ему приходилось наблюдать, заставляла его порой сомневаться в
правоте корана.
В темные, полные тайн и призраков ночи он, уходил к берегу Гянджи-чая,
прислушивался к мерному шуму воды, задумывался над загадками жизни, хотел
заглушить в себе ропот и мучительные сомнения, убить червя еретических
мыслей, твердо стать на путь правды и истины, которые он видел только в
божестве и в его священном писании - коране. И на сердце становилось так же
спокойно, как на поверхности горного озера Гей-Гель [25].
Но вдруг человек, которого он уважал и любил, в благочестие которого
верил, открылся перед ним в другом свете, и с уст его полились смелые и
страшные речи. Фатали не устрашился этих речей - сомнения давно уже вкрались
в его душу, - но он был удивлен, потрясен этой неожиданностью. Значит, не
только он, но и его учитель усомнился в правде божественности, в праведности
молл - служителей аллаха.
Это не могло не потрясти Фатали. Он жадно прислушивался к еретическим
речам своего учителя, боясь пропустить хоть слово, сердце его начинало
тревожно биться: теперь вместе с правдой приходил и страх, ибо все, чему он
верил до сих пор, было поколеблено, рушилось, превращалось в мираж. Ему
казалось, что он всю жизнь шел впотьмах, но вдруг перед ним явился учитель и
осветил дорогу лучиной. И Фатали стало страшно потому, что при свете он
увидел, что стоит перед зияющей пропастью. Еще один шаг - и он погиб бы: как
метеор пронеслась бы по миру его жизнь и погасла бы в пучине. А он думал о
народе, о будущем.
Мирза Фатали чувствовал, как пробуждается от тяжелого сна, как медленно
открываются его глаза и он начинает видеть свет, который был закрыт от него
непроницаемым черным и тяжелым занавесом религии.
Первый раз в жизни Ахундов принял самостоятельное решение: моллой он не
станет. Учитель его прав. Он будет учиться русскому языку. Он пойдет твердым
шагом вперед, он найдет смысл и цель жизни.
Так началось великое пробуждение.

5

Ахунд Алескер вернулся из Мекки. Теперь его величали почетным именем
Гаджи - совершивший паломничество в Мекку. Фатали попрощался с любимым
учителем и вместе с приемным отцом вновь поселился в родной Нухе.
Гаджи Алескер ничего не знал о совершившемся переломе в сознании своего
молодого воспитанника. Он все еще надеялся, что Фатали станет моллой и
сделает блестящую духовную карьеру. Он стал вновь заниматься с ним,
заставлял читать старинные книги, насыщенные ортодоксальным религиозным
содержанием. Но каково было изумление Гаджи Алескера, когда он встретил со
стороны Фатали сопротивление. Юноша религией не интересовался, ему хотелось
изучать русский язык. Мысль о необходимости изучения русского языка и
приобщения к новым условиям уже начинала проникать в сознание передовых
людей азербайджанского общества. Несмотря на свои глубокие религиозные
убеждения, Гаджи Алескер также склонялся к необходимости осваивать все
новое, что несла с собой наступившая эпоха. Скрепя сердце он согласился с
решением приемного сына отказаться от духовного звания. В 1833 году в Нухе
открылось казенное училище, куда Мирза Фатали вскоре был зачислен учеником
первого класса.