"Борис Маркович Раевский. Товарищ Богдан " - читать интересную книгу автора

поет Бабушкин.

Выройте могилу,
Расстаньтесь вы со мной!

Неужели Хоменчук так и не подтянет? Так и промолчит?
Кончил Бабушкин. Все зашумели, заговорили.
И тут встал Хоменчук. Поднял голову, глаза прикрыл.

Ревэ та стогнэ Днипр широкий...

Все сразу умолкли, только его и слушают. А голос у Хоменчука густой,
как сметана. И сочный, как спелый арбуз.
"Ага!" - радуется Бабушкин.
Поздно разошлись ссыльные по домам.
Бабушкин лег, но, хотя устал, не спалось.
И все слышался в темноте густой бас Хоменчука.
"А что глаза - это ничего. Не все сразу. Главное лед тронулся".


* * *


Вскоре выяснилось: рано Бабушкин радовался.
"Пельменного" заряда хватило Илье Гавриловичу всего на два дня. А уже
на третий - он снова лежал, прикрывшись облезлой шкурой, вялый и
безучастный. И глаза у него по-прежнему были тусклые, неподвижные. Рыбьи
глаза. И даже космы опять на лоб лезли. Будто уже успели за три дня отрасти.
"Так, - подумал Бабушкин. - Вот, значит, какая петрушка..."
И опять вспыхнул перед ним сверкающий в ночи факел...


* * *


Прошло несколько дней. К Илье Гавриловичу снова пришел Бабушкин. Тот
по-прежнему лежал возле огня. Казалось, он все эти дни вовсе и не вставал.
- Ого! Так можно и бока продавить! - покачал головой Бабушкин.
- А что прикажете? Танцевать? - вяло пошутил Илья Гаврилович.
- Есть план, - Бабушкин снял меховую кухлянку, рукавицы, сел у огня. -
Вставайте. Нужна ваша помощь.
- Опять пельмени? - по-прежнему лежа, невесело протянул Хоменчук.
- Нет, тут дело посерьезнее...
Бабушкин рассказал свой замысел. Каждый ссыльный получает "на харчи" от
казны 15 рублей в месяц. На эти деньги не очень-то разгуляешься. И вот он
решил устроить мастерскую. Чинить прохудившиеся ведра, кастрюли, чайники,
если нужно - и старое ружьишко исправить, и по дереву, если придется, -
тоже. Короче - мастерская на все случаи.
Инструмент кое-какой имеется. Так что можно начинать.
Он уже сегодня обошел соседние юрты, передал якутам: открывается