"Эдвард Радзинский. Сансон" - читать интересную книгу автораничего: если у тебя много работы - дела Республики идут на лад!
Всего через два месяца после этой встречи мне пришлось потрудиться и над его головой. Все чаще казним генералов. В Конвенте не хотят понять, что и революционные солдаты могут терпеть поражения, поэтому наши неудачи решили объяснять изменой военачальников. Сегодня я казнил одного из самых храбрых наших генералов - Бирона. Когда я пришел в Консьержери, я застал его кушающим устрицы. - Позволишь ли доесть эту последнюю дюжину? - спросил он меня. - Не торопитесь, генерал. Я подождал, пока он доел, и тогда сказал: - К вашим услугам, генерал. И вынул ножницы. - О нет, братец, к сожалению, сегодня - я к твоим услугам! - ответил он. И расхохотался. Забавно: в прежние времена одно мое появление в тюрьме вызывало ужас. Теперь оно все чаще вызывает улыбку, даже шутки! Смерть стала слишком обычной... Никогда на моей памяти равнодушие к жизни не доходило до такого: осужденные едят, пьют, сочиняют куплеты - и все это накануне смерти! Сразу после Бирона я казнил некоего Луи Робена, который приклеил к стене церкви следующую прокламацию: "Предшествующее десятилетие ознаменовалось смертью Людовика, прозванного "тираном" нашими Долой революционные клубы! Истинный народ никогда не откажется от веры в Бога!" В телеге, где ехали восемь осужденных, он мне сказал: - Бог, позволивший тебе казнить короля, возложил на тебя обязанность казнить и всех похитителей его власти. И только потом Он покарает и тебя самого... Я это запомнил. Казни каждый день. Много казней. Сегодня я обезглавил графа де Лэгль. а вместе с ним Агнессу Розалию Ларошфуко и еще двенадцать знатнейших "бывших", обвиненных в заговоре... На следующем заседании Трибунала было вынесено восемнадцать приговоров. Я вез осужденных под проливным дождем, набив их в четыре телеги. Больше телег не дали. Толпа, которую величают народом, осталась довольна количеством жертв - не зря она мокла под проливным дождем! Были арестованы "бешеные" - неистовые революционеры из городской Коммуны. За то, что они непримиримые и оттого хотели увести Революцию с ее истинного пути, который известен одному Робеспьеру. Понадобилось множество телег, когда большая компания "бешеных" отправилась на гильотину. Фукье-Тенвиль, не моргнув глазом, обвинил своих бывших сподвижников и друзей - прокурора Шометта, его заместителя Эбера и прочих революционеров - в измене и заговоре. |
|
|