"Егор Радов. Якутия (Роман)" - читать интересную книгу автора

Мир есть мое развлечение. Якутия вырастает из всего, как подлинная страна,
существующая в мире, полном любви, изумительности и зла. Она таит в себе тайны и
пустоту, обратимую в любое откровение этого света, который присутствует здесь,
как неизбежность, или сущая красота, прекрасная, словно смысл чудес. Слава есть
откровение ее образа; тайна есть ее истинное бытие; легенда есть ее высшая цель;
смирение есть ее качество; восторг есть ее величие; победа есть ее будущность и
лучшее из всех ее проявлений. Ее земля подобна огню, или волшебному коню,
летящему в рай. Ее земля подобна незыблемости срединного пути, разделяющего небо
и землю. Ее земля подобна пашне, жаждущей семян и бороны. Ее земля подобна орлу,
смотрящему на скалы с гордостью истинного царя выси. Ее земля простирается
здесь, словно необъятная плоскость, служащая моделью для вечности. Ее земля
покрыта белым льдом, как фатой новобрачной, и снег падает на ее поверхность
беззвучно и легко, будто желая ее ласкать и любить. Ее земля существует в мире,
как конкретная истина, явленная в определенный миг действительности среди
смертей, идей и воплощений. Ее земля черна, словно пространство, и тяжела, как
суровое бремя у существа, сознающего свой высший долг. Ее земля красна, словно
губы любимой, и огромна, как синее небо над всем. Ее земля бела, как будто самый
первый снег творения, и легка, как чистая невинная душа. Ее земля есть все; ее
земля есть воплощение ее имени. Ее земля есть гибель ее идеи; ее идея есть ее
суть. Ее имя есть слово, состоящее из звуков, в которых заключен целый мир. Ее
имя есть истинный полет; ее имя есть Вселенная, замыкающаяся сама в себе. Ее имя
есть тайна, вызывающая страх и трепет. Ее имя есть ответ, не требующий вопросов;
и каждый знающий ее имя, знает и все остальное. И все остальное есть ее имя, так
же, как и все остальные есть ее имя. И если существо способно сказать нечто, то
оно говорит ее имя, а потом наступает все, что угодно, и никто не умирает в
самый первый миг. И когда ее имя было произнесено впервые, это было настоящее
сотворение, но ничто не может быть сотворено, что не существует. Ибо ее имя
всегда было и всегда будет, как и она сама, и никто не в силах познать ее, без
того, чтобы не ужаснуться. И ее имя похоже на полет радужных птиц, летящих в
лучшую страну. Ее имя звучит: Я-ку-ти-я, и ничего другого. Ее имя похоже на сон.

И когда ее имя возникло, ее реки вздрогнули; и когда ее реки вздрогнули, ее душа
очнулась от грез; и когда ее душа очнулась от грез, ее горы не сделали ничего; и
когда ее горы не сделали ничего, ее лучший житель нашел свой путь и свой знак.
И ее тайна есть ее река, так же как ее желания есть нечто высшее вообще. И ее
горы есть сокровенность, радость и величие, а ее нежность есть ее море и
подлинная блистающая глубина. И любовь сияет в образе ее, как абсолют,
сверкающий в каждой дурацкой вещи мира. И любовь сияет в образе ее, как абсолют,
сверкающий в каждом лучшем предмете мира. И любовь сияет, словно солнце,
встающее над этой страной. И когда встает солнце, ее лошади играют в лучах зари,
как дети, или музыканты, или друзья; а ее реки становятся истинно бездонными и
золотыми, и ее растения горят огнем жизни и тепла, а ее земля остается такой же,
как всегда. Ее дух, словно спрятанная суть, таится в ее изумительных недрах и
рощах, а ее поляны полны красных и синих ягод, светящихся в полумраке диких
лесов, как невероятные глаза ее великих жителей, сквозь которые виден вечный дух
этой страны. И духи ее сильны, как ее герои, а ее предметы прекрасны, как ее
сны; и ее горы великолепны, как ее девы, и все, что есть, есть она, и все, чего