"Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. Пантагрюэль (2)" - читать интересную книгу автора

Институциях.
Многие из моих знакомых высокопоставленных сеньоров,
отправившись на охоту по крупному зверю или же на охоту
соколиную и не найдя зверя в том месте, которое указал ловчий,
или же если сокол упустил добычу, бывали, как вы сами
понимаете, сильно огорчены, и всякий раз поднимали их дух и
разгоняли их тоску бесподобные деяния упомянутого Гаргантюа.
Бывают и такие случаи, и это совсем не враки: у человека
адски болят зубы, просадит он на лекарей все свое достояние, а
толку никакого, и вот оказывается, что самое действительное
средство - это обернуть вышеназванные Хроники в добротное
полотно, предварительно хорошенько его прогрев, сверху посыпать
порошком из сухих какашек и приложить к больному месту.
А уж про бедных венериков и подагриков говорить нечего!
Сколько раз приходилось нам видеть их после длительных втираний
и смазываний! Лица у них блестят, как замки на дверях кладовой,
где хранится сало, зубы стучат, точно клавиши органа или же
спинета, а изо рта брызжет пена, точно у кабана, которого
загнали собаки! Чем же они тогда занимаются? Единственное их
утешение - послушать несколько страниц из вышеуказанной книги,
и как же они чертыхаются, если в то время, пока их держат в
парильне, чтение не приносит им существенного облегчения, -
точь-в-точь как роженицы, когда им читают житие св. Маргариты!
Что ж, по-вашему, это безделица? Hайдите мне на любом
языке и в любой отрасли знания книжку, которая обладала бы
такими же свойствами, особенностями и преимуществами, и я куплю
вам полпинты требухи. Hе найдете, милостивые государи, не
найдете! Это книга в своем роде единственная, равных себе не
имеющая и беспримерная. Я готов утверждать это под страхом
любой кары, вплоть до костра, но только не включительно, а
исключительно. Те же, кто будет утверждать обратное, суть
предопределенцы, отщепенцы, совратители и соблазнители.
Правда, такие выдающиеся произведения, как Феспент,
Hеистовый Роланд, Роберт-Дьявол, Фьерабрас, Гийом Бесстрашный,
Гюон Бордоский, Мандевиль и Матабрюна, обладают некими
таинственными свойствами, но с той книгой, о которой здесь идет
речь, они сравнения не выдерживают. Громадная выгода и польза
от вышеупомянутой гаргантюинской хроники общеизвестна,
непреложное чему доказательство состоит в том, что у
книгопродавцев она разошлась за два года в таком количестве, в
каком Библия не расходилась в течение девяти лет.
А чтобы вам было чем развлекаться и впредь, я, покорнейший
слуга ваш, ныне предлагаю вашему вниманию другую книгу в таком
же духе, впрочем несколько более достоверную и правдоподобную,
нежели та. Можете мне поверить (если только у вас нет против
меня какого-либо предубеждения), что я толкую в ней обо всем не
так, как евреи толкуют закон Божий. Я не так воспитан, мне еще
не случалось лгать или же передавать за верное то, чего на
самом деле не было. Я пишу, как те протобестии, то бишь
протонотарии, которые, вместо того чтобы составлять жития