"Джулия Куинн. Мистер Кэвендиш, я полагаю.. ("Два герцога" #2) " - читать интересную книгу автора

ясно.
Хотя Реджинальд Кэвендиш и его мать, казалось, терпеть не могли друг
друга, они были, по правде говоря, удивительно похожи. Им обоим никто не
нравился, и тем более Томас, не важно был ли он наследником герцога или нет.
- Жаль, что мы не можем сами выбирать себе семьи, - пробормотал Томас.
Его бабушка резко на него посмотрела. Он говорил не достаточно громко,
чтобы она могла разобрать его слова, но его тон совершенно ясно передал
смысл сказанного.
- Оставьте меня одну, - сказала она.
- Что случилось с вами этим вечером?
Хотя вопрос не имел никакого смысла. Да, возможно на нее напали
разбойники, и возможно ей даже ткнули оружием в грудь. Но Августа Кэвендиш
не была хилым цветком. Она плевалась бы гвоздями, если бы они положили ее в
могилу, он в этом не сомневался.
Ее губы приоткрылись, а глаза зажглись мстительным огнем, но все-таки
она сдержала свой язык. Ее спина выпрямилась, и она стиснула челюсти.
Наконец она произнесла:
- Уходите.
Он пожал плечами. Если она не желала позволить ему играть почтительного
внука, то он счел себя освобожденным от ответственности.
- Я слышал, что они не получили ваши изумруды, - сказал он, направляясь
к двери.
- Конечно, нет!
Он улыбнулся. По большей части потому, что она не могла этого видеть.
- Было нехорошо с вашей стороны, - сказал он, поворачиваясь к ней
лицом, стоя у самой двери, - кидать их мисс Эверсли.
На что она усмехнулась, не удостоив его ответом. Он его и не ждал;
Августа Кэвендиш никогда не оценивала свою компаньонку выше своих изумрудов.
- Приятных сновидений, дорогая бабушка, - выкрикнул Томас уже из
коридора. После чего он просунул свою голову назад в дверной проем,
достаточно далеко, чтобы произнести еще одну мысль на прощанье. - Если же вы
не сможете уснуть, ведите себя тихо. Я попросил бы вас стать невидимой, но
вы продолжаете настаивать, что вы не ведьма.
- Вы - бессердечный внук, - прошипела она.
Томас пожал плечами, решив позволить ей последнее слово. У нее была
трудная ночь. А он устал.
Больше его ничего не волновало.


Глава четвертая

Больше всего Амелию раздражало то обстоятельство, что вместо того,
чтобы сидеть сейчас здесь и потягивать давно остывший чай, она могла бы
заняться чтением книги.
Или прокатиться на своей кобыле.
Или сидеть у ручья, окуная пальцы ног в воду, или учиться играть в
шахматы, или дома наблюдать за слугами, полирующими серебро.
Но вместо всего этого она находилась здесь. В одной из двенадцати
гостиных замка Белгрэйв. Потягивала холодный чай, задаваясь вопросом,
насколько невежливо съесть последнее печенье, и подскакивала каждый раз,