"Джулия Куинн. Романтическая история мистера Бриджертона " - читать интересную книгу автора

ее собственных ушей, а не губ Пенелопы.
Но, даже не глядя в сторону Колина, она могла ощущать близкое его
присутствие, чувствовать его дерзкую и хитрую улыбку, и она внезапно
почувствовала, как распрямляются ее плечи, и задирается подбородок выше
обычного.
Его присутствие делало ее более уверенной, более смелой. Его
присутствие делало ее более ... похожей на саму себя. Или именно такой,
какой она хотела, какой она мечтала быть.
- Вообще-то, - сказала Пенелопа, - глядя прямо в глаза леди Данбери, -
Я думаю, что это могли быть вы.
Дружный вздох эхом разнесся по залу.
И в первый раз за всю свою жизнь Пенелопа Физеренгтон обнаружила себя в
центре внимания. Леди Данбери уставилась на нее, ее проницательные
бледно-голубые глаза смотрели на нее пристально и оценивающе. И затем
случилась самая удивительная вещь. Ее губы стали подрагивать в уголках рта.
Затем уголки ее губ поползли вверх, и только тогда Пенелопа осознала, что
леди Данбери улыбалась.
- Ты мне очень нравишься, Пенелопа Физеренгтон! - воскликнула леди
Данбери, постукивая своей тростью по носку туфли. - Я держу пари, что
половина людей в зале, имеет такое же мнение, как и ты, но только у них не
хватает храбрости, чтобы сказать мне это в лицо.
- По-правде говоря, я так не думаю, - сказала Пенелопа, вздрогнув,
после того, как Колин легонько ткнул ее под ребра.
- Очевидно, - проговорила леди Данбери со странным блеском в глазам, -
Ты так думаешь.
Пенелопа не знала, что сказать на это. Она посмотрела на Колина,
который ей ободряюще улыбался, потом снова посмотрела на леди Данбери, та в
этот момент смотрела на нее почти ... с материнским выражением лица. Что
было самой странной вещью, которую когда-либо видела Пенелопа. Пенелопа
сильно сомневалась, что леди Данбери вообще могла смотреть с материнским
ободрением во взоре даже на собственных детей.
- Разве это - не приятно, - старая леди наклонилась к ней так, что ее
могла слышать одна Пенелопа, - обнаружить то, что мы на самом деле совсем не
такие, как мы о себе думаем?
И она ушла, оставляя Пенелопу, задающуюся вопросом, могла ли она быть
совсем не такой, какой она себя представляла.

***

Следующий день был понедельник, что означало для Пенелопы чаепитие с
дамами семейства Бриджертон в доме Номер Пять. Она уже не помнила, когда у
нее это чаепитие вошло в привычку, но уже почти десять лет она приходила в
понедельник днем на чай к леди Бриджертон. И если в этот раз она там днем не
появится, то Пенелопа ожидала, что леди Бриджертон пошлет кого-нибудь
привести ее туда.
Пенелопа наслаждалась традицией дневного чая с бисквитами леди
Бриджертон. Это не был широко распространенный ритуал, наоборот, Пенелопа не
знала никого, кто ежедневно имел привычку днем пить чай. Но леди Бриджертон
настаивала, что она не может делать такой длинный промежуток между завтраком
и ужином, особенно если они вечером посещают различные приемы, и едят поздно