"Патрик Квентин. Он и две его жены " - читать интересную книгу автора

уехать из Нью-Йорка, и ждала только то, чтобы было на что купить билет до
Клакстона.
Она начала нервно разминать сигарету.
- Наверное, он просто выдумал сегодня это возвращение своего приятеля,
чтобы найти предлог как можно скорей избавиться от меня Джейми большой
любитель проделок такого рода. Но в конце концов... не все ли равно?
Она поднялась из кресла и сказала:
- Если ты будешь добр и дашь мне немного денег, то я, пожалуй, пойду.
Итак, Анжелика едет домой... Собственно говоря, если Анжелика покинет
Нью-Йорк, для меня это будет наилучшим выходом из создавшегося положения. Но
когда я посмотрел на нее, стоявшую у камина и старавшуюся казаться свободной
и беззаботной, меня охватило чувство жалости и одновременно осознание
огромной утраты.
- Ты решила вернуться в Клакстон? - спросил я, и уже одно название
города принесло с собой волну воспоминаний.
- Неделю назад я получила письмо от отца. Экономка умерла; он совсем не
знает, что ему делать в домашнем хаосе. Я пригожусь ему... хотя бы для того,
чтобы мести полы.
- Ты едешь надолго?
- Навсегда! Почему бы и нет? - уголки ее губ начали легонько дрожать. -
Разве я гожусь для чего-нибудь другого? Испортила собственную жизнь и едва
не испортила твою. А может... - Она рассмеялась с деланной веселостью. - А
может, мне не следует ехать в Клакстон: вдруг я деморализую весь факультет
английской филологии, где работает папа!
Анжелика снова опустилась в кресло. Хватаясь за первый попавшийся
предлог, я спросил, не голодна ли она, и прежде чем Анжелика успела ответить
или удержать меня, быстро прошел в кухню. Я долго возился в кухне, боясь
взглянуть Анжелике в глаза.
Когда я, наконец, вернулся, Анжелика уже вполне владела собой, а когда
я подал ей поднос, то в ответ получил обаятельную улыбку.
Я уже не помню, кто из нас первым начал говорить о Клакстоне: эта тема,
казалось, сама собой вплелась в наш разговор. Мы припоминали самые мелкие
события; Анжелика даже смеялась иногда, как, впрочем, и я сам. Лицо ее
слегка порозовело, а я все сильнее поддавался очарованию ее красоты.
Подсознательно я отдавал себе отчет в том, что ситуация становится очень
опасной, но мысль эта лишь мимолетно мелькнула в моей голове и легко
позволила себя отогнать. Мы снова были вместе, словно не было разлуки, не
было Портофино, не было вообще тех ужасных дней.
Анжелика курила без перерыва, а коробка с сигаретами стояла довольно
далеко от нее. Каждый раз, когда я передавал ей сигарету, наши руки
соприкасались, и я чувствовал, как дрожат мои пальцы. Но когда в коробке
осталась последняя сигарета и я протянул ее Анжелике, она резко отдернула
свою руку, прежде чем наши руки встретились.
- Как тут красиво и уютно, - сказала она. - Я полагаю, что это...
Бетси?
- Конечно.
- Она, наверное, идеальная жена для тебя, не так ли?
Я понял, что со стороны Анжелики это предупреждающий сигнал, но
одновременно почувствовал, что она так поступает против своей воли. Я
придвинулся ближе к ней, чувствуя, что у меня голова идет кругом.