"Радко Пытлик. Гашек (Жизнь замечательных людей - 621) " - читать интересную книгу автора

за письменным столом, а наблюдение жизни. Когда, казалось бы, с легкостью
импровизатора он набрасывал страницы своих произведений, это была лишь
заключительная стадия творческого процесса. Основная же творческая работа
совершалась непосредственно в процессе наблюдения жизни.
В чешской литературе нет другого писателя, который, подобно Гашеку, так
много общался бы с людьми. Мало найдется таких писателей и в других
литературах. Почти всю жизнь он провел на людях. Он жил среди них, жил их
жизнью, жил не только в смысле сопереживания, но и в самом прямом смысле
слова.
Началось это еще в детстве, когда мальчик из необеспеченной семьи, а
затем подросток, прислуживающий в москательной лавке, вращался среди мелкого
пражского люда и люмпен-пролетариев. Уже тогда он познал жизнь улицы, многое
переняв от ее образа мыслей и настроений, в частности от ее
насмешливо-неприязненного отношения к солидной, респектабельной публике,
богачам, полиции (впоследствии это скажется на общей атмосфере его
произведений). Затем пришла полоса странствий молодого писателя, к которым
его влекло, по-видимому, не только желание бежать на вольный простор из
застойного мещанского и чиновничьего мира, но и сознательное стремление
основывать литературное творчество на собственном наблюдении жизни. ("Мы
хотели досконально познать жизнь и писать о ней так, как мы сами ее
познали", - вспоминал друг Гашека Ладислав Гаек.) В обществе таких же, как
он, студентов, случайных знакомых, нищих, бродяг, иногда нанимаясь на
поденную работу, ночуя в стогах сена или у пастушеского костра, а порой и в
местных полицейских участках, Гашек в течение нескольких лет исходил пешком
всю Австро-Венгерскую империю, а отчасти и соседние страны. Уже из этих
странствий он вынес богатейший запас знаний о жизни и людях, о чем
свидетельствуют и его многочисленные рассказы тех лет, по большей части
возникшие на материале путешествий.
Далее - длившееся несколько лет участие в политическом движении чешских
анархистов, агитационная деятельность среди рабочих и знакомство еще с одной
стороной жизни и новой средой. Несомненно, огромный запас наблюдений,
особенно о жизни плебса и богемы, дало Гашеку и постоянное посещение
пражских кафе и трактиров, где не только встречались самые разнообразные
люди, но и велись оживленные беседы, обсуждались всевозможные темы,
рассказывались бесчисленные истории, случаи и т. д.
Затем служба в австро-венгерской армии в годы первой мировой войны,
когда писатель очутился в гуще солдатской массы, лагеря для военнопленных в
России, пребывание в чехословацких воинских частях на Украине. Наконец,
участие в гражданской войне в России, служба в Пятой Красной Армии. Здесь он
проделал боевой поход в несколько тысяч километров, который уже сам по
себе - целая эпопея.
Жизненных впечатлений Гашека хватило бы, наверное, на десяток
писателей. Перед его глазами прошли тысячи и тысячи людей, человеческих
типов, характеров, судеб. Он был свидетелем множества событий, эпизодов,
ситуаций, поступков. А к этому еще надо прибавить, наверное, не менее
богатый поток наблюдений, почерпнутых из разговоров и рассказов его
бесчисленных собеседников. И все это совершалось в переломную эпоху, в годы
общественного брожения начала века, в годы мировой войны, революции и
гражданской войны в России, когда все было сдвинуто с привычных мест, когда
пришли в движение целые страны, народы, классы, миллионы людей. И Гашек был