"Владимир Пузий(АРЕНЕВ). "Восстать, или смириться, или..." (цикл "Легенды Ильсвура")" - читать интересную книгу автора

трогай!" Куугец расплакался и убежал - и опять посох на некоторое время
ушел из ее жизни.
А три дня назад снова появился.
"Откуда это?" - спросила она вечером у Ставиена, как только тот вошел в
дом.
"Что?" - не понял Ставиен.
"Посох. Еще утром не было, а сейчас..." - и вместо слов указала в угол, у
двери.
Ставиен пожал плечами: "Не знаю. Наверное, Кууги вытащил. Да пускай стоит,
не мешает ведь. И шляпу вешать можно" - и в подтверждение снял да и
нахлобучил широкую соломенную нигу на посох.
Почему Гиир тогда не возразила? Наверное, потому что Ставиен отнесся к
появлению посоха с абсолютным безразличием. Решила, мол, вылетела блажь из
головушки - да и пора, давно пора: четвертый десяток лет разменивает. Не
до странствий, тут вон с хозяйством бы управиться (лето сухое, нехорошее),
да и четвертый рот в семье (Шайдин родилась два месяца назад) - не шутка.
А вот теперь посоха нет. Сейчас, задумавшись, Гиир вспоминала и странное
поведение мужа в эти последние три дня: он был с ней особенно ласков, - и
то, как Ставиен смотрел на детей. "Как будто прощался".
Она тихонько уложила доченьку в колыбель и, одевшись, вышла во двор.
Солнце уже выдвинулось из-за горизонта, покрыв легкой позолотой листья
деревьев, стены домика, лицо Гиир.
"Где же, где же искать?!.."
Она открыла калитку, выбежала на пустынную улицу и лихорадочно огляделась.
"Ну же, куда он пошел, думай, думай!" Хотела вернуть во что бы то ни
стало, просто не представляла себя без него, дом - без него, детей -
без... От одной лишь мысли стало тесно и больно в груди, закружилась
голова. Гиир жила с этим человеком почти всю жизнь, а вот теперь какой-то
посох...
Посох! Вот эти ямки в пыли, они наверняка остались именно от посоха. И -
да, да! - начинаются от их дома.
Побежала за ямками. След тянулся вдоль улицы, в сторону леса. Гиир
мчалась, неубранные волосы растрепались, волочились по ветру рваным
знаменем. "Найду, найду, куда бы не пошел! Найду!"
Лес, кажется, пробежала на одном дыхании. А потом - дорога вывела к
тракту. Широкий, как высохшее русло некогда полноводной реки, он раскинул
руки и, похоже, намеревался обнять весь Ильсвур, от края к краю. Здесь
ямки пропали. И не удивительно - как им пропечататься, на твердой-то земле?
Гиир лихорадочно огляделась, но ни души не было вокруг, только в
придорожных зарослях пожухлой травы заходились-стрекотали кобылки да в
лесу стукнул о дерево дятел, словно подводя итог. Или - забивая последний
гвоздь в крест-накрест заколоченные двери.

* * *
Чуть дальше по тракту, на еще холодном от ночного воздуха валуне сидел
человек. Он был широк в плечах, круглолиц и смуглокож, с широкой темной
бородой и мелкими блестящими глазами-пуговицами. Одежда сидевшего мало
соответствовала тому, где он находился. Право слово, путешествовать в
парчовом, богато расшитом халате - это уже слишком. Но человек не
путешествовал, человек ожидал.