"Виктор Пушкин. Самая крупная победа " - читать интересную книгу автора

Вадим Вадимыч предупредил, чтобы новенькие не особенно усердствовали, я под
конец почувствовал, что порядком устал. А Ерема с Верблюдом прямо на весь
зал со свистом дышали.
Когда разогрев окончился, Вадим Вадимыч неторопливо подошел к ним, взял
за руки и стал слушать пульс, затем гневно сказал:
-Вы меня обманули. Вы курите!
Те опустили головы, а Мишка радостно толкнул меня: "Ну, что я говорил!"
Можете идти одеваться!
Я брошу. Разрешите остаться посмотреть,- не двигаясь с места, заканючил
Верблюд.
И я... и мне...- пробурчал Ерема. Вадим Вадимыч обернулся к нам:
Как, разрешим?
-Разрешим,- недружно ответили мы, хотя я и заметил, что всем очень не
хотелось разрешать.
Вадим Вадимыч взглянул на курильщиков.
-Можете остаться. Садитесь на скамеечку у стены и смотрите.- И
обратился к стареньким: - Надеть перчатки!
"Да неужели же после всего того, что мы только что сделали, можно еще
как-то драться?" - в отчаянии подумал я, наблюдая, как старенькие быстро,
без суеты разобрали принесенные дежурным перчатки и начали их надевать.
А те минуту отдохнули, легко попрыгали на мысочках и как ни в чем не
бывало стали пара за парой залезать в ринг и драться.
- Вот это да! - восхищался Мишка.-У меня уже ни руки, ни ноги не
двигаются, а они!..
"Ничего, ох, ничегошеньки-то из нас не выйдет!" - думал я, глядя, как
ловко, без устали крутятся на ринге бойцы.
Когда же все старенькие закончили свое дело: гимнастику лежа, бой с
тенью - это бой с воображаемым, противником - и Вадим Вадимыч сказал, чтобы
каждый из них выбрал себе по новичку и показал то, что сам знает, я совсем
потерял надежду.
Меня, как и обещал, взял под свою опеку тот самый краснощекий здоровяк.
Он сказал, что его зовут Борисом и что теперь он будет отвечать перед
тренером за всю мою технику.
-В общем, я тебе сначала что покажу? - отходя со мной в сторонку, начал
он.- Боевую стойку и шаги,
понял?
И он объяснил, что в стойке боксер ну как ежик - не укусишь! - а без
стойки все уязвимые точки видны как на ладони, и в них ничего не стоит
попасть даже пустяковым ударом.
-Так что стойка - главное! - втолковывал он.-А если еще при этом
двигаться...
И он показал, как надобно принимать стойку: повернулся ко мне слегка
левым боком, нагнул по-бычьи голову и, глядя исподлобья, грозно прицелился в
меня кулаками.
После этого он как-то пружинисто и ловко шагнул сначала вперед, потом
назад и скомандовал:
- Повтори!
"Ой, да это же ерунда!" - поспешно поворачиваясь и тоже прицеливаясь
кулаками, радостно подумал я. Но я ошибся. Все было гораздо сложнее, чем мне
показалось. Едва я начинал, например, движение вперед,