"Любовь Пушкарева. Единственный" - читать интересную книгу автора

простолюдинку.
Прошло два, года и царь получил второго сына, а еще через два -
третьего.
Дети водоноса и купчихи звались принцами. Дети змеи не станут орлами, и
хоть наследники были достаточно умны и не лишены смелости, у них не было
того благородства, которое было у их приемного отца по отношению к воинам и
своему народу.
Годы шли, принцы росли.
И вот Жестокосердная, имевшая дело с женщинами, решила прибрать к рукам
так давно заинтересовавшего ее мужчину. Уту это не устраивало. Царь
рассказал "своим" сыновьям о нем, но мальчишки, отравленные матерью, не
прониклись и не поверили, наоборот, в душе посмеялись над глупым отцом.
И вот старый и потерявший силы Уту направлялся к выскочке в попытке
отбить у нее этого беспокойного и так тяжко ошибавшегося человека.
Уту шел по небу, в город Жестокосердной, грустно размышляя о том, как
долго еще он сможет ходить по солнечным лучам. Дабы соблюсти вежливость, он
спустился не в сами покои дворца, а во внутренний дворик.
Жестокосердная вышла подобная песчаному смерчу, равно готовая как
рассыпаться безобидной пылью, так и удушить, содрав кожу.
Уту поклонился со всем почтением, на какое был способен, не переходя в
раболепие. Богиня смягчилась.
- Какой редкий гость... Что же привело старого бога в мой скромный дом?
- О, прекраснейшая, - ответил Уту, думая что, Жестокосердная подобна
красотой тигрице-людоеду, - в твой прекрасный дворец меня привела молва о
твоей силе и мудрости.
Женщина польщено улыбнулась.
- Неужто древний бог солнца и справедливого суда признает силу и
мудрость за женщиной, несравнимо моложе его? - ехидно поинтересовалась она.
- Я стар, но не глуп, - с достоинством ответил Уту.
Жестокосердная смягчилась окончательно и пригласила его в покои.
- Будь моим гостем, древний бог.
Когда они удобно расположились на подушках, Жестокосердная с вызовом
произнесла
- Ты пришел из-за того мерзавца, царя-узурпатора, царя-разбойника. Что
тебе в нем?
Уту задумался.
- Ты винишь тигра за то, что он тигр, а не слон, к примеру.
Богиня фыркнула, более чем когда-либо напоминая тигрицу.
- Ты же бог справедливого суда! Он убил собственную дочь, любимую
женщину, и я уже не вспоминаю о дяде и кузене. Разве он не достоин кары?
- Достоин. И ты его караешь. Но я действительно бог справедливого суда,
так что давай вспомним: его дядя превращал свои земли в пустыню, моря свой
народ голодом, а его сын был неспособен править. Да, жестоко было убивать
юношу. Но отправить его в изгнание было бы еще хуже, он не умел защищать
себя и добывать пропитание - за стенами дворца его ждала участь раба или
смерть. Убийство дочери он совершил в безумии. И не подскажешь ли ты мне,
отчего оно его охватило?
Ответом был нарочито равнодушный взгляд в сторону, подтвердивший худшие
опасения Уту. Богиня дерзко глянула на него.
- Тот отвар не нес ничего нового в себе, он лишь усиливал то, что есть.