"А.С. Пушкин. Капитанская дочка (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

Ах ты, девка, девка красная!
Не ходи, девка, молода замуж;
Ты спроси, девка, отца, матери,
Отца, матери, роду-племени;
Накопи, девка, ума-разума,
Ума-разума, приданова.
Песня народная.

Буде лучше меня найдешь, позабудешь.
Если хуже меня найдешь, вспомянешь.
То же.

Очнувшись, я несколько времени не мог опомниться и не понимал, что со
мною сделалось. Я лежал на кровате, в незнакомой горнице, и чувствовал
большую слабость. Передо мною стоял Савельич со свечкою в руках. Кто-то
бережно развивал перевязи, которыми грудь и плечо были у меня стянуты.
Мало-по-малу мысли мои прояснились. Я вспомнил свой поединок, и догадался,
что был ранен. В эту минуту скрыпнула дверь. "Что? каков?" произнес пошепту
голос, от которого я затрепетал. - Все в одном положении, - отвечал
Савельич со вздохом; - все без памяти, вот уже пятые сутки. - Я хотел
оборотиться, но не мог. - Где я? кто здесь? - сказал я с усилием. Марья
Ивановна подошла к моей кровати и наклонилась ко мне. "Что? как вы себя
чувствуете?" - сказала она. - Слава богу, - отвечал я слабым голосом. - Это
вы, Марья Ивановна? скажите мне... - я не в силах был продолжать и
замолчал. Савельич ахнул. Радость изобразилась на его лице. "Опомнился!
опомнился!" - повторял он. - "Слава тебе, владыко! Ну батюшка Петр Андреич!
напугал ты меня! легко ли? пятые сутки!.. Марья Ивановна перервала его
речь. "Не говори с ним много, Савельич", - сказала она. - "Он еще слаб".
Она вышла и тихонько притворила дверь. Мысли мои волновались. И так я был в
доме коменданта, Марья Ивановна входила ко мне. Я хотел сделать Савельичу
некоторые вопросы, но старик замотал головою и заткнул себе уши. Я с
досадою закрыл глаза и вскоре забылся сном.
Проснувшись подозвал я Савельича, и вместо его увидел перед собою Марью
Ивановну; ангельский голос ее меня приветствовал. Не могу выразить
сладостного чувства, овладевшего мною в эту минуту. Я схватил ее руку и
прильнул к ней, обливая слезами умиления. Маша не отрывала ее... и вдруг ее
губки коснулись моей щеки, и я почувствовал их жаркой и свежий поцелуй.
Огонь пробежал по мне. "Милая, добрая Марья Ивановна, - сказал я ей - будь
моею женою, согласись на мое счастие". - Она опомнилась. "Ради бога
успокойтесь" - сказала она, отняв у меня свою руку. - "Вы еще в опасности:
рана может открыться. Поберегите себя хоть для меня". С этим словом она
ушла, оставя меня в упоении восторга. Счастие воскресило меня. Она будет
моя! она меня любит! Эта мысль наполняла все мое существование.
С той поры мне час от часу становилось лучше. Меня лечил полковой
цырюльник, ибо в крепости другого лекаря не было, и, слава богу, не
умничал. Молодость и природа ускорили мое выздоровление. Все семейство
коменданта за мною ухаживало. Марья Ивановна от меня не отходила.
Разумеется, при первом удобном случае я принялся за прерванное объяснение,
и Марья Ивановна выслушала меня терпеливее. Она безо всякого жеманства