"Роксана Пулитцер. Двойняшки " - читать интересную книгу автораприветливости, которые он, казалось, излучал. Но вместо этого она
поежилась. Его обаяние всегда оставляло ее равнодушной. Во всяком случае, после того, как он так обошелся с мамой. - Здравствуй, моя дорогая, - сказал Декстер безмятежным голосом. - Здравствуй, папа, - без всякого выражения ответила Грейси. - Как у тебя дела? Он даже не поцеловал ее. Он даже к ней не прикоснулся. Да он и не стал ждать ответа на свой вопрос. - Как хорошо, что Керри с детьми приехала к нам, - сказал он с чувством и заходил из угла в угол. - Я думаю организовать в ее честь несколько приемов. - Она будет прекрасной хозяйкой вечеров, не так ли? - спросила Грейси. Она внимательно следила за выражением его лица и видела, что, когда он заговорил о Керри, его обычная маска неприступности и непроницаемости исчезла. - Может быть, пока гостит здесь, она сможет забыть об этом Майкле. Он ужасный человек. Да, она вышла замуж за ужасного человека, - сказал он тоном, полным отвращения. Легкие морщинки на его лице проступили заметнее. Но тут же он заговорил о другом, уже с явным удовольствием: - Слава Богу, мальчики пошли не в него. Они словно мои собственные дети. Грейси молча смотрела на него, поражаясь его эгоизму, и с удивлением заметила, что он уже начал жалеть о том, что сказал последние слова. Она подумала, наденет ли он снова свою излюбленную маску - портрет Дориана Грея - Я договорился в теннисном клубе, что они будут посещать курсы под руководством Митча, - продолжал он. - Надеюсь, никто не будет рыться в родословной их отца. Знаешь, как в таких клубах не любят еврейских отпрысков. Грейси мысленно приставила усы пшеничного цвета под нос отцу, а в его глазные впадины вложила по большому агату. - Но для меня невозможного нет, - раздражаясь, проговорил Декстер. В воображении Грейси он начал усыхать и сжиматься до размеров тушканчика. Внезапно агаты выпали из глазниц, и Грейси вернулась к реальности. Как всегда, Декстер говорил не с ней - он говорил сам с собой. Он больше не задал ей ни единого вопроса, ни разу не присел. Ее защитный панцирь, кажется, уже не выдерживал перегрузки. Она начинала уставать и раздражаться. Декстер повернулся и сказал: - Ну, мне пора. Сегодня столько дел. Он вышел из комнаты, даже не попрощавшись. Грейси чувствовала себя выжатой как лимон. Она злилась, она была обижена. "Я должна была это предвидеть, - сказала она себе. - Ладно, не стоит кипятиться, и тогда я, может быть, смогу успокоиться". Внезапно Грейси почувствовала присутствие мамы где-то совсем рядом. Она улыбнулась. Повернув голову к центру палаты, она ощутила, как в нее словно вливается волна спокойствия, которая становилась все больше, выше и уносила прочь все ее страхи, защищая ее. |
|
|