"Роксана Пулитцер. Двойняшки " - читать интересную книгу автора

приветливости, которые он, казалось, излучал. Но вместо этого она
поежилась.
Его обаяние всегда оставляло ее равнодушной. Во всяком случае, после
того, как он так обошелся с мамой.
- Здравствуй, моя дорогая, - сказал Декстер безмятежным голосом.
- Здравствуй, папа, - без всякого выражения ответила Грейси.
- Как у тебя дела?
Он даже не поцеловал ее. Он даже к ней не прикоснулся. Да он и не стал
ждать ответа на свой вопрос.
- Как хорошо, что Керри с детьми приехала к нам, - сказал он с
чувством и заходил из угла в угол. - Я думаю организовать в ее честь
несколько приемов.
- Она будет прекрасной хозяйкой вечеров, не так ли? - спросила Грейси.
Она внимательно следила за выражением его лица и видела, что, когда он
заговорил о Керри, его обычная маска неприступности и непроницаемости
исчезла.
- Может быть, пока гостит здесь, она сможет забыть об этом Майкле. Он
ужасный человек. Да, она вышла замуж за ужасного человека, - сказал он
тоном, полным отвращения. Легкие морщинки на его лице проступили заметнее.
Но тут же он заговорил о другом, уже с явным удовольствием:
- Слава Богу, мальчики пошли не в него. Они словно мои собственные
дети.
Грейси молча смотрела на него, поражаясь его эгоизму, и с удивлением
заметила, что он уже начал жалеть о том, что сказал последние слова. Она
подумала, наденет ли он снова свою излюбленную маску - портрет Дориана Грея
- еще до ухода.
- Я договорился в теннисном клубе, что они будут посещать курсы под
руководством Митча, - продолжал он. - Надеюсь, никто не будет рыться в
родословной их отца. Знаешь, как в таких клубах не любят еврейских
отпрысков.
Грейси мысленно приставила усы пшеничного цвета под нос отцу, а в его
глазные впадины вложила по большому агату.
- Но для меня невозможного нет, - раздражаясь, проговорил Декстер. В
воображении Грейси он начал усыхать и сжиматься до размеров тушканчика.
Внезапно агаты выпали из глазниц, и Грейси вернулась к реальности.
Как всегда, Декстер говорил не с ней - он говорил сам с собой. Он
больше не задал ей ни единого вопроса, ни разу не присел. Ее защитный
панцирь, кажется, уже не выдерживал перегрузки. Она начинала уставать и
раздражаться.
Декстер повернулся и сказал:
- Ну, мне пора. Сегодня столько дел.
Он вышел из комнаты, даже не попрощавшись.
Грейси чувствовала себя выжатой как лимон. Она злилась, она была
обижена. "Я должна была это предвидеть, - сказала она себе. - Ладно, не
стоит кипятиться, и тогда я, может быть, смогу успокоиться".
Внезапно Грейси почувствовала присутствие мамы где-то совсем рядом.
Она улыбнулась. Повернув голову к центру палаты, она ощутила, как в нее
словно вливается волна спокойствия, которая становилась все больше, выше и
уносила прочь все ее страхи, защищая ее.