"Елена Прудникова. Иосиф Джугашвили " - читать интересную книгу авторакрутились колеса истории, поворачивая мир. Шла мировая война, небывалая по
масштабу кровопролития, на полях сражений люди гибли миллионами. Трещали троны, шатались империи. В России зрел колоссальный антимонархический заговор. 2 марта Николай II отрекся от престола. В тот же день вышло распоряжение об освобождении ссыльных депутатов Государственной Думы, с ними отправился из Сибири и Иосиф. 12 марта они уже были в Петрограде. Начиналась какая-то другая, совсем новая жизнь, жизнь уже совершенно за гранью реальности. "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью" - будут петь позднее. Быль закончилась, и начиналась сказка - та, в которой сын сапожника становится царем и владыкой полумира. Интермедия На гребне волны ...Они ехали сквозь взбаламученную Россию, как опоздавшие гости спешат на праздник, который начался без них. Вместе с прочими пассажирами выхватывали из рук мальчишек-газетчиков 107 наспех отпечатанные листки, жадно впиваясь глазами в мелкие черные строчки, читали вслух, тут же обсуждали, и тут же вспыхивали стихийные митинги, на которых ораторы на все лады перепевали вариации на одну и ту же тему: "Свобода! Революция!" Иосифа тоже захватило это всеобщее возбуждение, но он не произносил речей, четырехлетнее одиночество отучило от разговоров, и он упустить ни одного мгновения, все увидеть и все запомнить. Это был его день, его праздник! На станциях людно, весело, все сословия смешались в одну толпу, только жандармы куда-то делись... За свои без малого сорок лет жизни он много повидал и теперь понимал всех, кого видел перед собой. Смешны были гимназисты и прочая интеллигентская молодежь, повторявшая без толку и понимания громкие слова газетных передовиц. Фабричные - нервные, взвинченные, с впалой грудью и землистыми лицами - почти поголовно были навеселе по случаю праздника, и в толпе то и дело вспыхивали пьяные драки. А в сторонке молча стояли мужики, и на их сосредоточенных лицах читалось: "Свобода-то свобода, а налоги? А земля?" Эти свой интерес знают, и если кто думает, что они будут голосовать за красивые слова... В глазах женщин он читал безмолвное: "А война?" Иосиф понимал их всех и на ходу формулировал требования: крестьянам - землю, рабочим - достойную зарплату и охрану труда и всем - мир и демократическую республику. На душе было и радостно, и тревожно: что-то будет дальше? Он достаточно пожил на земле, чтобы 108 научиться понимать: ничто и никогда не происходит так, как задумано. Он мало участвовал в разговорах, больше склонялся над кипами газет: опаздывали они с возвращением из ссылки, ох как опаздывали! По крайней мере, надо читать, надо думать, чтобы быть готовыми, чтобы не потерять ни одного |
|
|