"Вадим Проскурин. Правда в глазах смотрящего" - читать интересную книгу автора

- Слово дано истинно верующим от бога как священный дар процветания и
благоговения. Нет границ для слова и нет того, что слово не превозмогает,
ибо сказано, что вначале было слово и слово было от бога и слово есть бог.
- Если я захочу погасить солнце и скажу правильное слово, солнце погаснет?
- спросил я.
Новая волна крестных знамений.
- Сказано в писании, - продолжал Емельянов, - что ежели у кого вера с
гору, то слово такого человека сдвинет гору, а ежели вера с горчичное
зерно, то такому и зерна не сдвинуть.
Я, кажется, начал кое-что понимать.
- Что может вера обычного человека? - спросил я. - Например, того монаха.
Он мог меня убить?
- Он должен был тебя убить, слово действует мгновенно и от него нет
защиты. Почему ты еще жив?
- Он не успел договорить свое заклинание.
- Это не имеет значения, слово действует до того, как произнесено.
Мы с Усманом переглянулись. Вот оно, значит, как. Но почему... крест?!
Ладно, с этим потом разберемся.
- Как можно увеличить веру? - спросил Усман. - Если я хочу, чтобы мое
слово стало сильнее, я должен прочитать какую-нибудь священную книгу,
помолиться... правильно? Кстати говоря, силу дает слову только
христианская вера?
Емельянов помотал головой.
- Нет, - сказал он, - у бусурман тоже есть слово, иначе с турками не
воевали бы каждые десять лет. Божье попущение, говорят.
- Понятно. Это поэтому никому нельзя учиться грамоте?
- Почему никому? Я, например, грамотен.
- Да, конечно, офицеру без этого нельзя работать с картами. А крестьянам
она незачем, а то еще библию прочитают и словом овладеют. Правильно?
Подпоручик мрачно кивнул. Усмана несло.
- И кресты нательные у вас тоже запрещены, да? По той же причине. И монахи
у вас вроде как боги, только маленькие?
- Так нельзя говорить, - возмутился подпоручик, - ересь карается...
- Да мне плевать, чем карается ересь! - взвизгнул Усман. - У нас два
автомата и пусть только попробуют покарать!
Емельянов задумчиво посмотрел сначала на Усмана, потом на меня.
- Я не понимаю, - осторожно начал он, - почему вы еще живы. Выстрел не
может обогнать слово.
- У хорошего бойца выстрел все может! - выкрикнул Усман и успокоился.
Он повернулся ко мне и вопросительно взглянул мне в глаза. Я значительно
кивнул.
- Крест может быть защитой от слова? - спросил я.
- От слова нет защиты, - ответил Емельянов, - только вера и, как символ
веры, другое слово. Хороший священник произнесет слово и без креста.
- А крест в руках неверующего? - уточнил Усман.
- Простая побрякушка.
На всякий случай я подошел к убитому монаху и снял с него крест. Да, канон
здесь явно не тот. Если обычно Иисус дистрофически тощ, то здесь можно
подумать, что на кресте распят Жан Клод Ван Дамм. И выражение лица не
скорбное, а совершенно спокойное и уверенное, будто не на крест он