"Вадим Проскурин. Правда в глазах смотрящего" - читать интересную книгу автора

деда Тимофея большая, больше половины деревни Михайловки приходятся ему
родственниками, что помещика Евпраксина живьем никто не видел, потому что
он живет в Москве, как и положено помещику, а в имении никогда не бывал,
ибо нечего ему там делать. Цены на соль и на шелк растут год от года, и
купцы говорят, что это из-за войны с немцами. Война идет уже третий год и
каждую весну проходит рекрутский набор, а в прошлом году еще один набор
был осенью. А в Троицком монастыре тоже, говорят, провели внеочередной
набор монахов. Несмотря ни на что, жизнь идет своим чередом, молодых
мужиков в войско забрали не всех, и ничего интересного, в общем, в мире не
происходит.
- А кто на нашей стороне воюет? - спросил я. - Англичане, французы?
- Немцы какие-то воюют, - ответил Тимофей. - Одни немцы за нас, другие
против нас, а какие из них кто, простому человеку не разобрать.
- Первая мировая война? - предположил Усман.
- Вполне может быть. Слушай, дед, а пушки в русской армии есть?
- В войске-то? Есть, а как же, есть пушки.
- А танки?
- А это еще что?
- Повозки такие бронированные с пушками.
- Нет, о таком не слыхал. Да и зачем повозки бронировать? От божьего слова
броня не защитит.
Дальше разговаривать было бессмысленно. Половину вопросов дед не понимал,
а на вторую половину отвечал так, что понятнее не становилось. Потихоньку
мы перешли на более житейские темы. Я рассказал анекдот про то, как
молодой человек пошел к родителям любимой девушки просить руки их дочери,
а будущая теща предложила ему с ней переспать. Будущий зять пошел к машине
за презервативом, где его встретил будущий тесть, который сообщил ему, что
это было испытание, которое он успешно выдержал, раз покинул дом с таким
загадочным выражением на лице.
- А что такое презерватив? - спросил Тимофей и добавил, выслушав мои
объяснения: - Придумают же люди... грех это божьему промыслу
препятствовать.
- В каком смысле? - не понял я.
- В таком смысле, что раз кому суждено дите зачать, так это божий промысел
и препятствовать ему нечего. Иначе геенна огненная.
Больше я не рассказывал анекдотов.
Ближе к вечеру, когда наш обоз свернул с главной дороги на проселок, едва
намеченный колесами немногочисленных телег, дед снова начал горланить
песни, все были похабные, а некоторые довольно смешные. Когда дед устал, я
спел пару песен из "Сектора Газа", которые понравились деду гораздо
больше, чем анекдот про тещу. Он только не понял, что такое педераст.
Пришлось объяснить, а потом выслушать очередную тираду о грехе. Какие-то
здесь они все слишком религиозные.
А потом мы с Усманом попытались спеть дуэтом "Звезду по имени Солнце", но
это не удалось, потому что все три аборигена снова повалились на колени и
стали умолять не губить их грешные души. Остаток пути мы ехали молча.

8.