"Петр Проскурин. Полуденные сны (повесть)" - читать интересную книгу автора

переменчивые тени. Тимошка продолжал завороженно следить за призрачной
игрой в глубинах озера, но вот что-то толкнуло его изнутри. Он мгновенно
оглянулся и увидел, что Вася сидит все так же неподвижно, раскинув руки по
спинке скамейки, а по неподвижному лицу его ползут слезы.
Тимошка в два прыжка преодолел расстояние до скамейки, встал на задние
лапы, передние положил на грудь Васи и жарко дохнул ему в лицо, тут глаза
их встретились, и Вася очнулся.
- Тимошка, Тимошка, - сказал он, и лицо его начало оттаивать от
недавней окаменелости. - Что ты, пес, а? Глядишь, глядишь, ах ты, лохматый
философ! - Внезапно ок ухватил Тимошку за тяжелые лапы и подтянул ближе к
себе, к лицу. - Я ведь давно замечал, ты все знаешь, только сказать не
умеешь. Так оно и есть, Тимошка, переехали они меня, совсем, напрочь
переехали... И даже ты, чувствилище мира, не скажешь, что делать. Никто не
знает.
А ведь мне всего тридцать семь лет, мы с тобой, Тимошка, в самом
расцвете. Страшно, а? Такова жизнь, не смог, не удержался, пропадай.
Внезапно нагнувшись, Вася оттолкнул от себя Тимошку, припав к земле,
сильно ударив по ней передними лапами, Тимошка залаял и, отчаянно мотая
ушами,.с азартом вступил в игру, ударяя лапами по земле, он всякий раз
броском перескакивал на другое место, на лице у Васи появилась слабая
улыбка, Тимошка схватил его за штанину и стал легонько теребить.
- Понимаю, пора купаться, - сказал Вася. - Хочешь вместе поплавать. Да?
А что, Тимошка, прекрасная ведь мысль!
Разговаривая с Тимошкой, Вася с недоверием прислушивался к себ.е, боль
в висках, в темени и в затылке, мучившая его ночью, не исчезавшая даже в
короткие мгновения забытья, вплоть до последней минуты, когда Тимошка
схватил его за штанину, исчезла. Тело, хотя в нем и ощущалась слабость, не
чувствовалось больше отдельно, не тяготило. Вася недоверчиво потряс
головой, действительно, боль исчезла, он обрадованно подмигнул, испустил
угрожающий "рык" и неожиданно бросился к Тимошке, целясь схватить его за
передние лапы. Но Тимошка только и ждал этого, в то самое мгновение, когда
Вася уже, казалось, был у цели, Тимошка отпрянул в сторону, словно его
отбросила из-под рук Васи какая-то посторонняя сила, и БОТ, распластав уши
по земле, он притаился уже метрах в пяти, под старой яблоней, сплошь
усыпанной зелеными, мелкими, величиной в грецкий орех, твердыми яблоками.
Вася сделал вид, что его совершенно не интересует Тимошка, и принялся
углубленно отслаивать и обирать отставшую кору давно уже болевшей груши,
выждав момент, он неожиданно повторил свой маневр, но Тимошка был начеку,
и у Васи опять ничего не получилось. С легким головокружением Вася
опустился под куст рябины, Тимошка тотчас подскочил к нему, преданно
заглядывая снизу черными плутовскими глазами, горячо лизнул влажную руку,
Вася потрепал его по спине. От Тимошки шло здоровое, ровное тепло, и Вася,
захваченный одной мыслью, одним желанием, чтобы ночная боль окончательно
ушла и больше не повторялась, чтобы можно было опять, как прежде, бегать с
Тимошкой по саду наперегонки, валяться в траве, резко опрокинул Тимошку на
спину, мешая ему вскочить на ноги, с наслаждением ощущая ладонями его
крепкое мускулистое туловище, мерно сотрясавшееся от басовитого,
угрожающего рычания.
- А-а, попался, - говорил Вася. - Ты как думал? Теперь подрыгай,
подрыгай лапами! Ага! Ага!