"Вадим Прокофьев. Желябов ("Жизнь замечательных людей" #299) " - читать интересную книгу автора

тюрем, заселяется каторжная Якутия.
Как возродить революционную борьбу? Кто должен ее продолжать? С кем
быть в союзе? И много других вопросов толпилось в беспокойной голове
Желябова.
Социалисты пострадали, либералы остались в стороне, украинофильские
националисты активизировались.
"Старая громада", киевская, тянет к либералам, обособляется в
украинском национализме. Молодые "Громады", и в том числе одесская, еще
близки к революционерам. Здесь нет разницы между русскими и украинскими
кружками.
Андрей понимает, как важно именно теперь слить воедино два этих
потока - южных социалистов и украинофилов. Но кто это может сделать? Ответ
приходит сам собой. Он.
Он близок к тем и другим.
И снова кружки, поредевшие. С новыми людьми. Социалистические,
украинофильские.
Желябов считает, что объединение должно привести к полному слиянию. Но
с этим не согласны украинофилы. Они отстаивают федеративные начала в
организационных отношениях. Эти разногласия убеждают Андрея, что украинофилы
недостаточно революционны, напуганы разгромом тех, с кем им теперь
предлагают слиться.
Неудача не обескуражила Андрея, она заставила еще пристальней
вглядываться в людей, прислушиваться к их мыслям, идеям.

* * *

Лето 1875 года внесло новое оживление, новые надежды. Они пришли из-за
рубежа. В Герцеговине сербы подняли восстание против турецкого владычества.
И хотя в восстании не было ничего социалистического, хотя русский
царизм во многом использовал его как прелюдию новой войны с Турцией,
молодежь горела симпатиями к братьям славянам. Восстание-то было
национально-освободительным.
Либеральная печать взывала к панславизму. Русский официоз до поры до
времени скрывал истинное отношение правительства к восстанию. Социалистам
казалось, что царизм боится распространения революционной заразы, а в том,
что движение на Балканах революционное, они не сомневались. Это еще больше
взбаламутило молодежь. Легальные, полулегальные и вовсе тайные комитеты и
организации помощи далеким славянам росли день ото дня.
Шло формирование добровольческих дружин, собирали деньги. Особенно
активно выступил юг: Балканы - соседи.
В Киеве комитет чисто украинский, в Одессе в него вошли и сербы, и
украинцы, и русские, и поляки.
А душа его - Желябов. Он надеялся, что борьба славян всколыхнет
дремлющие силы русского народа и пробьет час революции в России.
На Балканы уехали известные пропагандисты и бунтари Сергей Кравчинский,
Михаил Сажин, Дмитрий Клеменц, Иннокентий Волошенко.
Желябов тоже собирался. Воображение рисовало романтические картины
боевых биваков в горах, лихих набегов, горячих схваток с янычарами. Впервые
в руках Андрея появился револьвер.
В это время в Одессу приехал Драгоманов. Теперь он был уже признанным