"Гюнтер Продьоль. Криминальные сенсации (Часть 2) " - читать интересную книгу автора

открыто делал перед началом процесса, Шпехт сразу получит моральное
преимущество.
- Я хочу, чтобы меня правильно поняли, - после некоторого колебания
начинает Кайзер. - Мое высказывание относилось к экспертному заключению, а не
к его автору. Здесь, в этом зале, я счел бы неуместным выражаться подобным
образом. Но если говорить о содержании этого высказывания, то оно точно
отражает мое мнение.
Такой ответ, несмотря на сдержанность формулировки, означает для
профессора Шпехта катастрофу. Присутствующих в зале, как и читателей газет,
мало интересует развернувшаяся затем научная дискуссия по поводу сульфата
таллия, каких-то ворсинок и спор трюфелей, которая так увлекает профессоров.
Да они мало что и понимают в этом. Им достаточно скандала: один профессор
задает трепку другому за плохую экспертизу.
В последующие дни работы суда адвокат обвиняемой так наседает на эксперта
прокуратуры, что порой дело доходит до смешного, взрывом хохота встречает зал
оглашение результатов исследования сажи из камина профессора Шпехта. Но
особенно веселятся присутствующие, когда приглашенные защитой специалисты
анализируют "открытие" Шпехтом метода исследования состава крови по
профессиональным признакам.
Профессор Йан ван Калкер, голландский гематолог не скрывая иронии,
говорит:
- Налицо явный прогресс в проблеме изучения групп крови. Одно то, что
коллеге Шпехту удалось выявить такие группы, как "кровь политика", "кровь
бизнесмена", "кровь пекаря", "кровь маляра", а может быть, и "кровь эксперта",
заслуживает Нобелевской премии. Естественно, я поторопился узнать, как стало
возможным это эпохальное открытие. Увы, должен признать, что коллега Шпехт во
время своих исследований стал жертвой элементарной ошибки: он или его
ассистент не обратили внимания на то, что доска, в трещинах которой обнаружили
кровь, была покрыта эмалевой краской. При изъятии частиц крови заодно, видимо
по недосмотру, соскоблили и краску. Вот так и попали элементы краски в
подготовленный для анализа препарат крови.
Если опровержение гематолога было, пожалуй, самым веселым эпизодом
повторного процесса Марии Рорбах, то обсуждение вопроса о ворсинках мальвы,
которые Шпехт обнаружил в кишечнике маляра и которые якобы свидетельствовали о
том, что его хотели отравить "Целиопастой", направляет наконец судебное
следствие на все еще не раскрытые причины и мотивы убийства Германа Рорбаха.
Вот профессор-ботаник Шратц задает вопрос уже полностью растерявшемуся
Шпехту:
- Коллега, ради всего святого, скажите мне, с чего вы взяли, что у убитого
в толстом кишечнике были ворсинки мальвы? Ведь то, что вы обнаружили, - это
споры трюфелей!
Шпехт возмущенно вскакивает:
- Я еще на первом заседании говорил, что часть исследований проводил мой
ассистент Грабовски. Не мог же я один все сделать.
Доктор Грос не дает Шпехту свалить всю вину на ассистента:
- Однако заключение подписали вы и суду его представили как результат
своей работы. Значит, и ответственность за него несете тоже вы!
Шпехт устало сдается:
- Однако ошибку все-таки допустил Грабовски, а не я. Это он принял споры
трюфелей за ворсинки мальвы, при чем тут я? Выходит, уже и на своих