"Анатолий Приставкин. Вагончик мой дальний (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Теперь, кажись, все.
- Кажись... А ты... правда, отнесешь, что скажу?
- Отнесу, - натянуто произнес он.
- Не перепутаешь?
Костик замолчал. Наверное, рассердился на мои слова.
Но, пока мы спорили, я придумал, что скажу Зое. Я скажу: "Зоя"... Нет,
я скажу не так. Я скажу: "Зоенька"... Она же не поймет, что я пускаю
девчачьи слюни... В письмах надо говорить не так, как вслух. Вот в жизни я
бы не смог ей сказать: "Зоенька". А через Костика могу. И это будет по
правде. Ведь я знаю, я чувствую, что ей плохо...
- Зоенька, - произнес я вслух, прямо в ухо Костика, и сам удивился, как
это необычно прозвучало.
Несмотря на худобу, уши у Костика огромные, как два лопуха. Может,
оттого он такой памятливый, что у него не уши, а звукоуловители.
Сейчас я его ушей не видел, но чувствовал, как они прям зашевелились,
улавливая мои слова.
- Зоенька... - повторил я уверенней, прислушиваясь к собственному
голосу. - Вот ты написала, что ты поняла, что я тебя жалею, и просишь
прощения, что ты разоткровенничалась. Но я рад, что ты все рассказала, и
вовсе не зря, потому что я и сам не раз думал, как они с нами теперь
разделаются, и понял, что будет нам плохо. И о Шурочке я тоже думал, зная,
какие волки - штабисты, что нет у них ничего человеческого.
- Как? - спросил я Костика.
- Не знаю, - сознался он. - Хочешь, повторю, чтобы ты не подумал, что я
забуду?
- Ну повтори.
Костик прижался губами к моему уху и начал говорить моим голосом,
непонятно, как у него получалось. Запинаясь, он произнес:
- Зо-ень-ка... - И потом опять: - Зо-ень-ка...
Уж слишком было по-настоящему. Я даже расстроился. Чуть не накричал на
Костика, хотя понимал: он-то не виноват, что я, оказывается, заикаюсь, мычу,
тяну слова, как кота за хвост. Я тут же стал выговаривать, что вовсе не два
раза сказал "Зоенька", а всего один раз.
- Нет, ты сказал два раза, - возразил Костик. Но не обиделся.
Понимал, что это от смущения. Да и не каждый день такие доверчивые
письма пишут.
- Это не ей... Это тебе я повторил, - настаивал я.
- Как ты повторил, так я и запомнил, - миролюбиво сказал Костик. Тут же
продолжил: - Вот ты написала, что я тебя жалею, и просишь прощения, что...
- Хватит, - прервал я. Мой голос показался мне каким-то фальшивым. -
Послушай... Может, о жалости вычеркнуть?
- Могу и вычеркнуть, - сказал деловито Костик. - Давай дальше. Она ведь
ждет...
- А у меня получается? Или... нет?
- Тебе бы закончить надо... - посоветовал Костик.
- Ну в конце скажи так... Я ее вовсе не жалею, просто она мне
показалась такой красивой... Нет, "красивой" не надо. Необыкновенной...
Нет, не то. Напиши так... Я увидел на донышке зрачков такое...
- Что такое "такое"? - переспросил Костик. - Сказать, что увидел
"такое"?