"Анатолий Игнатьевич Приставкин. Золотой палач (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

- Эй, она что, ушла?
- Ушла, - ответил он.- И опять эти... ну слезы...
- Листок мне отдай, который вырвала.
- Зачем? - спросил он каким-то чужим, неприятным голосом. - Все равно
это никому не надо.
- Мне надо, - настаивал я.
- А чего тебе там? - вдруг взвился он. - Зачем?! Знала бы она, как нас
били и гнали...
- А она-то причем? Она из книжки читала...
- Вот и не надо! Не надо! - крикнул он.
Вообще-то я был с ним согласен, что не надо больше читать. Но листочек
я выпросил. Было уже темно. Как ни пытался я разобрать буквы, не получалось.
Пришлось терпеть до утра.


Два дня до...

Катя в этот день не пришла. Но вместо нее была та самая страничка,
вырванная из книги. Текст я помню до сих пор:
"Кручинина . Я опытнее вас и больше жила на свете; я знаю, что в людях
есть много благородства, много любви, самоотвержения, особенно в женщинах.
Незнамов . Будто?"
Кручинина говорит о сестрах милосердия. И потом:
"- Да и не одни сестры милосердия, есть много женщин, которые поставили
целью своей жизни - помогать сиротам, больным, не имеющим возможности
трудиться, и вообще таким, которые страдают не по своей вине... Да нет,
этого мало... Есть такие любящие души, которые не разбирают, по чужой или по
своей вине человек страдает, и которые готовы помогать даже людям...
Незнамов . Вы ищете слова? Не церемоньтесь, договаривайте.
Кручинина . Даже людям безнадежно испорченным. Вы знаете, что такое
любовь?"


Один день до...

Мы, и правда, безнадежно испорчены, и нас некому любить. Но ведь
передала же она листочек с этими словами, значит, хотела сказать о своей
любви. Я всю ночь не мог заснуть. Я верил, что она придет и я успею ей
что-нибудь ответить. Ну хотя бы попросить прощения за наше с Тишкиным
свинство. Тем более что скоро я уже ничего не смогу сказать.
И когда я заслышал издалека ее голосок, у меня даже сердце дрогнуло. Я
вскочил со своей пыльной лежанки и солому с себя отряхнул, хотя знал, что
она меня все равно не сможет увидеть.
Но это была не Катя - ее мама. Просто голоса были похожи. Сперва она
разговаривала с моим стражем, о чем - я не мог разобрать. Но понял, что она
сильно взволнована. А потом она приблизилась к сараю и спросила:
- Саша, ты меня слышишь? Ты случайно не знаешь, где Катя?
- Сегодня ее здесь не было.
- А вчера?
- Вчера тоже.