"Анатолий Игнатьевич Приставкин. Золотой палач (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

ни меня придурковатость не спасла?
Казни я с утра стал ждать. Все слушал, когда шаги за дверью прозвучат.
Никогда не думал, что ожидание так мучительно. Лишь когда стемнело, я
слушать перестал и прилег на соломке. Тут-то и раздались за стеной голоса,
один из них Пузыря. Загремел засов, дверь распахнулась, в лицо пахнуло
ночной прохладой, острым запахом зелени, каких-то цветов.
Меня по темной тропке провели к нашему корпусу. При тусклом свете лампы
на крыльце разглядел на ступеньках двух божьих одуванчиков в белых
платочках. При виде меня они суетливо подскочили и стали креститься.
- Уже тут... ведьмы, - проворчал Пузырь.
- Это кто? - спросили стражи за моей спиной.
- На рынке пирожками торгуют!
- Так у них пирожки-то с собачиной... А еще с котятами...
- В войну всё едят.
По пустынным коридорам первого этажа меня провели в самую дальнюю
спальню для старших. Ту самую, где недавно происходил суд. И все было как
прежде: на полу сидели три Яшки, а перед ними стоял пустой стул. На спинке
мелом было крупно написано: "Ряд 8, место 16".
- Да ты садись, садись! В ногах правды нет! - приветливо, прямо-таки
по-свойски, сказал сам Главный.
Я огляделся. На этот раз никто из зрителей не лежал, все сидели: кто на
койке, кто прямо на полу, чтобы поближе все видеть. Занятно, небось,
поглазеть, как на твоих глазах кого-то казнить будут.
- Хочешь последнее слово сказать? - спросил Главный. Остальные Яшки
молчали.
- Не хочу.
Пузырь шепнул в самое ухо:
- На колени... и проси... Они сегодня в настроении...
Яшка Главный услышал, цыкнул на Пузыря:
- Закрой хлебало, Пузырь! Щами разит!
Все громко засмеялись. Но, обращаясь ко мне, Главный был почти ласков:
- Если готов - приступим к делу.
Ему подали спицу, точно такую же, какая в тот день была у меня.
Отточенную, пронзительную, как луч. Я даже вздрогнул, увидев ее. Но не от
страха, от воспоминания. Отчего-то отчетливо, до подробностей, возникла
девочка с косичками и синими глазами. Она в упор смотрела на меня, и в ее
взоре застыл немой вопрос.
- Да ты сиди, сиди, - заметив мою реакцию, успокаивающе произнес
Яшка. - Это же не сразу. Мы еще кино посмотрим. Ты ведь обожаешь смотреть
кино, да? А тут у нас такая камедь, оборжешься!
Я поглядел в его голубые глаза и подумал, что у него, и правда,
настроение хоть куда. Видать, урки удачно пошуровали на выезде. Такого
голубоглазого, такого задушевного парнишку на улице или в компании
встретишь, влюбишься за легкость, за открытость характера.
А может, и казнь моя - только шутка? Поиграют да отставят? И в голове
уже кино закрутилось, где Яшка восклицает простодушно: "Да ты сиди, сиди! Мы
еще кино поглядим. Ты ведь любишь, говорят, кино? Про безвинных там и
вообще? Ну таких, как ты сам? Да? Вот тебе моя рука, на будущее... Если
станут обижать, только намекни. Всех казню!.."
- Ты что, придурок... в самом деле ничего не боишься? - поинтересовался