"Михаил Пришвин. Дневники 1920-1922 г.г. " - читать интересную книгу автора

выгоды; личная выгода (изобретательность) водворит на земле
социалистический строй.

Мистика - это предчувствие, рационализм - осуществление...

Я шел голодный по улице, одетый в короткий нагольный крестьянский
полушубок, обутый в валенки, казалось мне, что по виду и по всему я был
рядовой этого нового нищенского строя и вдруг меня остановил кто-то и
сказал: "Барин!" Я оглянулся. Сзади шел наш побирушка Тишка с шишкой;
протянув руку, говорит:

- Барин, подайте милостыньку.

- Ты слепой? - спросил я. Он ответил:

- Нет, я не слепой, я вижу, что вы - барин, вы ходите не так, как они,
вы идете и в уме что-то держите, а мне видно.

Я тронул рукой его мешок, в нем был хлеб - много хлеба. (Вы - барин,
нищий идет, то не держит в себе ничего, и это сразу видно, то нищий, а то
барин, хоть вы и одеты, как нищий.)

Голодный и постник. Одно дело самому избрать себе нищенское поприще,
другое дело тебя подневольно сделают нищим, эти два существа по виду
подобны, изнутри противоположны, как Христос и разбойник, распятый налево.

4 Января. "Ребячески мечтавший иногда про себя свести концы и примирить
все противоположности" (Достоевский "Идиот").

5 Января. Половина зимы прошла, на рынке перестают покупать теплую
одежду.

Три или четыре дня стоит +3 С, льется с крыш вода, потопы, просовы -
настоящая сиротская зима.

Ночь была светлая от невидимой луны. Я стоял на дворе нашего старого
дома против двух каменных столбов - остатков ворот, на столбах густыми
клочьями торчала прошлогодняя рыжая трава. И свет на снегах от невидимого
светила был так силен, что я различил ресницы на лице девушки, проходившей
мимо ворот по дороге. Везде кругом лежали на бесконечность поля снега.

Мое сердце и радуется и стонет, срываясь внезапно с большой радости на
большую тоску, а пустыня белая неподвижно лежит в ярком свете и звенят
колокольчики могильной тишины белой Скифии.

6 Января. Сочельник.

Дождь сиротской зимы. Мы в середине борьбы с холодом, еще Январь и
Февраль, но ранние холода нас закалили и теперь мы не боимся - переживем,
если не затифимся. Вчера с утра