"Михаил Пришвин. Дневники 1914-1917 г.г. " - читать интересную книгу автора

- Опять! - сказал мальчик.

А только уж давно знал, что-то неуловимое мелькнуло: стыд и обида, и
самолюбие, все струнки души дрогнули, в один миг и потом стало незаметно -
мальчик сказал себе: все равно, пусть будто Жар-птица, и следил за ней с
прежним любопытством и по-прежнему восклицал. Вдруг оборвалось это, и солнце
спокойно, величественно стояло на небе, мы неслись, солнце стояло.

Все хохлы, генерал, озаренные светом солнца, смотрели на мальчика, а
он, озаренный солнцем, говорил:

- Смотрите, Жар-птица остановилась.

12

В свете солнца показались громадные здания, трубы, огромный город,
прекрасный, залитый солнцем, каждый дом - крепость, и хохлы говорили, что
все, как крепость... Все были удивлены, все болтали, а цыган молчал.

Поезд врезался в гущу домов, остановился. Цыган поднялся и сказал:

- Приехали с орехами.

12 Января. Зимой рано утром, когда начинает светать, снег бывает весь
голубой, и небо голубое и снег голубой, а между небом и снегом бор черный,
как самая черная ночь, стоит. Потом за черным бором начинается красный
строгий восход, и долго все разгорается, разгорается, и часто бывает, так и
не осилит солнце зимнего дня, не выбьется, и мгла застелет все и до вечера
так останется, а вечером полусвет, так что видно, как зайцы выходят на озимь
из лежки, становятся друг против друга.

В Песочках много невест, прекрасных девиц, обреченных быть старыми
девами. Интересны они тем, что на них можно проследить, как общественные
предрассудки калечат людей, как "время переходит" и как между временами
остаются жертвы. Выход им - ученье, курсы и проч., но отцы их не следят за
временем и не отдают в ученье. Другой выход - падение, проституция, но они
именно не проститутки, а прирожденные жены и матери. За крестьянина низко,
другие не берут. Вот где "не судьба", "нет судьбы", человек не волен.

Метод писания, выработанный мной, можно выразить так: я ищу в жизни
видимой отражения или соответствия непонятной и неведомой жизни моей
собственной души. Встречаясь с достойным писания сюжетом, вдруг получаешь
как бы веру и, не находя, страдаешь неверием.

Поэтому я и не могу ничего написать из прошлого о себе самом: прошлое
мое есть то, что перешло в невыразимое, что есть уже сама душа без материала
для выражения, там все стало "я", т. е. хаос бесчисленных материально умер

13