"Кристофер Прист. Разрядка" - читать интересную книгу автора

неторопливо перетаскивать их на место, касаться их, держать в руках,
переставлять.
Черные фуражки вошли в здание и я этого не заметил. Я был поглощен
картиной, которую завершил неделей раньше. Я держал ее так, что пальцы
касались тыльной части доски, но ладони слегка прижимались к краям.
Картина косвенно относилась к одному инциденту, случившемуся, когда я
был в южной армии. Я был в патруле, наступила ночь и я заблудился,
возвращаясь к нашим позициям. Около часа я бродил во тьме и холоде, медленно
замерзая. Под конец кто-то нашел меня и привел назад в траншеи, но до сих
пор я испытывал ужас смерти.
Пост-Акиццонист, я запечатлел тот исключительной силы страх, что я
испытал: кромешная тьма, колючий ветер, пронзительный холод, пробирающий до
кости, изрытая земля, где невозможно и метра пройти не споткнувшись,
постоянная угроза от невидимого врага, одиночество, тишина, паника, далекие
взрывы.
Рисование успокаивало меня.
Я вышел из своего транса, чтобы обнаружить четыре черные фуражки,
стоявшие рядом со мной. Они смотрели на меня. Жезлы в кобурах. Меня охватил
такой ужас, словно я уже получил жестокий удар.
Я что-то попытался сказать, испустив лишь не артикулированный горловой
хрип, непроизвольный, словно попавшее в капкан животное. Мне хотелось
заговорить с ними, заорать на них, но получался только этот звериный хрип. Я
перевел дыхание, попробовал снова. На этот раз звук получился прерывистым,
словно страх добавил заикание к стону.
Услышав это, зарегистрировав мой ужас, черные фуражки достали свои
дубинки. Они двигались обычным шагом, им не было нужды спешить. Я попятился,
задел картины, повалив их на пол.
У этих людей словно отсутствовали лица: козырьки фуражек затеняли лица,
дымчатый визор затенял глаза, решетчатая заслонка защищала рот и челюсть.
Четыре щелчка, чтобы взвести синаптические дубинки - и они подняли их в
боевое положение.
"Ты дезертировал, солдат!", сказал один из них и презрительно швырнул в
моем направлении листок бумаги. Он, порхая, упал к его сапогам. "Дезертируют
только трусы!"
Я ответил... но смог только судорожно выдохнуть и ничего не сказал.
Из здания имелся только один другой выход, о котором я знал - через
подвальный лабиринт. Один из них стоял между мной и коротким пролетом
лестницы, ведущей вниз. Я притворился, что нагибаюсь к клочку бумаги, чтобы
поднять его. Потом я крутнулся на месте и ударил его ногой. Он злобно махнул
дубинкой. Я ощутил мощный разряд электричества, который свалил меня наземь,
и заскользил по полу.
Нога была парализована. Я попытался вскарабкаться, завалился набок,
попытался снова.
Видя, что я обездвижен, один из чернофуражечников подошел к картине,
которой я был поглощен, когда они появились. Он склонился над нею и ткнул в
нее концом своего жезла.
Мне удалось вскарабкаться на неповрежденную ногу, и я встал
полусогнувшись.
Когда конец дубинки коснулся тактилистского пигмента, то с резким
треском из него вдруг вырвался клуб яростного белого пламени и дыма. Он