"Катарина Сусанна Причард. Девяностые годы ("Золотые прииски" #1) " - читать интересную книгу автора

счастья жить на земле, которую он сообразно непрерывному росту его
потребностей хочет обработать всю как прекрасное жилище человечества,
объединенного в одну семью". Слова, произнесенные Горьким на Первом съезде
советских писателей в 1934 году, так часто цитируются в книгах, статьях и
учебниках, что мы порой забываем, каким эстетическим откровением они
прозвучали для современников, устанавливая родство литературного творчества
с творчеством самой жизни. "Это была новая и революционная идея для
писателей капиталистических стран", - писала Причард в статье "Дань Максиму
Горькому". Она целиком разделяла горьковскую концепцию целенаправленности
искусства, которое неизбежно несет в себе "за" или "против", и считала себя
вправе добиваться социальной определенности образа, выпуклости
положительного и отрицательного (но не черно-белых противоположений!). В
1945 году в Сиднее вышел сборник статей Горького "Творческий труд и
культура" с предисловием Причард. "Я верю, что волна социальных
преобразований влечет нас от капитализма к социализму, и цель, во имя
которой австралийский народ не раз вступал в борьбу, стала яснее" - эти
строки легли на бумагу, когда писательница работала над первой книгой
трилогии "Девяностые годы" (1946), "Золотые мили" (1948), "Крылатые семена"
(1950).
Замысел монументального произведения, в котором частная жизнь будет
сопряжена с общественной, поиски личного счастья поставлены в связь с
освободительной борьбой человечества, великая перспектива откроется как
закономерный вывод из реальной жизни современников, созревал постепенно. Он
был плодом многолетних творческих исканий и участия в политических боях,
концентрацией всего жизненного опыта. Как правило, Причард писала, опираясь
на лично познанное. Случалось ей жить в лесных районах Юго-Запада и на
скотоводческой станции Северо-Запада, среди фермеров пшеничного пояса,
путешествовать с бродячим цирком, наблюдать гуртование скота. Она умела
ухаживать за лошадьми, выкармливать телят и доить коров. Знаком ей был и
вкус старательства. Приступая к трилогии о золотых приисках, она поселилась
на месте действия, в городе Калгурли, в семье шахтера. Беседовала с
десятками очевидцев "бурных деньков", уточняя детали, отдавая на суд
написанное. Перелистала сотни старых газет, углублялась в архивы.
Мы находим в трилогии то, что вообще свойственно художественному миру
Причард: женщину неисчерпаемой энергии и душевной силы, колоритный быт
небольшой общины в глухомани, превосходные описания трудовых занятий, точные
и в профессиональных деталях и в передаче психологии людей, жизнь которых
целиком зависит от их труда. Эти черты качественно меняются с изменением
масштаба изображения, его протяженности в пространстве и времени и, что
особенно важно, в историческом времени. Трилогия - обширное густонаселенное
полотно, охватывающее шесть десятилетий: от 90-х годов прошлого века до
окончания второй мировой войны, от юности дедов до юности внуков. Трилогия
создавалась, когда в мировой литературе усилилась тяга к многоплановому
эпическому повествованию, рожденная потребностью осмыслить сложный
драматический опыт XX века с его катаклизмами и быстрыми сдвигами. Были у
романа-эпопеи и свои австралийские истоки. В 30-е годы широко
распространился жанр "саги", семейно-исторической хроники (в большей степени
семейной, чем исторической), - австралийцы подытоживали пройденное,
приближаясь к стопятидесятилетнему рубежу колонизации. Самое ее начало
скрупулезно описывала Элинор Дарк в трилогии "Земля вне времени" (1941),