"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

[Image033]


По громогласному сморку писцы догадались: дьяк вельми чем-то доволен...

Над Тверью шли низкие, тяжелые ночные тучи. За полночь к мелкому дождю
примешался снег. Ветер рвал ставни, ломился в двери, завывал в трубах .
Спокойно, не слыша непогоды, спал Федор. Жарко шептала перед иконами, молясь
об Афанасии, Олена. Гасли одно за другим окна в княжеских хоромах. Мучаясь
бессонницей, раздумывая о своем враге, листал библию епископ Геннадий.
Боярин Жито похрапывал, отвернувшись и стене от разметавшейся дородной
супруги.
И никто из них не знал, что готовит им наутро слепая судьба.
А по дороге к Твери, сквозь снежное, пронзительное месиво, скакали в
эту ночь московские гонцы. Усталые, продрогшие, они гнали по ней, не давая
коням роздыху, не смея думать о тепле и покое. Гонцы везли весть о внезапной
и загадочной смерти великой княгини московской Марьи. Сестра Михаила
Борисовича, как передавали по Москве из уст в уста, умерла не своей смертью
и не от болезни, а от яда...
Утром над городом поплыл тревожный похоронный звон колоколов.
Отстояв в храме Спаса заупокойный молебен, великий князь Михаил
Борисович с матерью и боярами удалился в покои.
В тронном зале на думу собрались только самые близкие князю люди.
День был сумеречен, непогож. В подвесных паникадилах зажгли свечи.
Мешаясь с тусклым светом дня, падавшим из широких, заморского белого стекла
окон, замутненных непогодой, трепещущий свет свечей был неприятно блекл,
мертвен. Краски потолка и стен, расписанных ликами и фигурами святых
угодников, диковинными цветами и птицами, позолота украшенного драгоценными
камнями трона, пушистые восточные ковры - все казалось тусклым, каким-то
чужим.
Усмиряя дрожь в руках, Михаил крепко сжимал резные подлокотники трона.
Его большие детские глаза с испугом и надеждой перебегали по лицам бояр.
Известие о таинственной смерти сестры, ее торопливые, в два дня, похороны
наполняли душу Михаила страхом. Кому и зачем понадобилась эта смерть?
Подозрительно выглядел отъезд Ивана из Москвы как раз за день до болезни
княгини.
На полном, набеленном лице матери Михаил видел неприкрытый ужас. Боярин
Жито изменился на глазах, потемнел, окаменело смотрел в одну точку перед
собою. Прочие поникли, избегали встречаться взором с великим князем. Один
епископ Геннадий держал голову высоко, скорбно сжав рот и сурово сведя
брови.
Михаил попросил:
- Начни, святой отец... Как нам поступить ныне?
Геннадий выждал, потом в гробовую тишину стали падать осторожные,
обдуманные слова:
- Смерть сия - тяжкое испытание, посланное господом... Скорбен удел
человеков... Покойный отец твой, великий княже, браком Марьи тщился положить
препоны давним распрям с Москвой. Бог свидетель тому, како князь Борис