"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

Иона испуганно крестился, глядя на бледного, с воспаленными глазами
Никитина.
Вскоре ближние заметили в Афанасии еще одну перемену. Похоже, первая
смекнула, в чем дело, ключница Марья. Но, смекнув, не обрадовалась.
- Афоня-то, - пригорюнясь, поведала она Ионе, - на Олену кашинскую
заглядываться начал!
- Но? Слава тебе, господи! - обрадовался Иона.
- Чего ты скалишься-то, отче? - покачала головой Марья. - Ведь первая
на посаде невеста. И баска* и богата. Кто ее за него отдаст? Не по топору
топорище.
______________
* Баский - красивый.

- Ничего, ничего, даст бог! - весело защурился старый дьяк. - Авось
разбогатеем... Может, выкинет теперь дурь-то из головы!
Марья пошла прочь. Иона на радости уж заговорился: свадьбу сыграл.
В хорошую минуту дьячок вздумал пошутить над Никитиным, но только
помянул про белую лебедь, как Афанасий сурово свел брови:
- Чего понес? Какая тебе лебедь привиделась?
Иона притих.
А Никитин и правда задумывался о дочери посадского богатого гостя
Василия Кашина. Так и стояло перед ним ее продолговатое, с чуть выступающими
скулами, сжатыми висками и ямочкой на округлом подбородке лицо. Никогда не
встречал подобной красы.
Словно свечу во мраке зажгли, как увидел он Олену, возвращаясь однажды
из церкви.
Он тут же охладил себя: не заглядывайся, не твоя доля! Гнал мысли об
Олене, досадовал на себя, что не властен над сердцем. Потом его охватила
злоба. А почему не его доля? Почему ему радости знать не дано? Или добиться
Олены не сможет?
Как-то по-новому увидел и себя и свою жизнь. Залез в нору, спрятался, а
что толку? Дать растоптать себя? Все запротестовало в его душе. "Врешь, не
сломили! Еще постою за себя! Не таков Никитин!"
И мысль о поездке в сказочную, никем не виданную Индию овладела им с
еще большей силой.
Денег и товаров для дальнего торга нет... Что ж? Можно взять в долг. И
хоть несладко было идти к тверским толстосумам, Никитин решился на это.
Впрочем, здесь ему повезло. Неожиданно сам Василий Кашин зазвал к себе
Афанасия... С того дня все переменилось. Дни полетели, как вспугнутые птицы.
Жизнь опять распахнула перед Никитиным свои ворота.

Ладья уже далеко отошла от вымолов. Песня кончилась, последний раз
всплеснув над волжской ширью.
- Поворачивать, что ли, Афанасий? - окликнули Никитина. - Вона куда
заплыли.
Никитин огляделся. И впрямь пора было поворачивать. Он велел убрать
парус. Ладья медленно развернулась. Шагнув к скамье, Никитин отодвинул
одного из мастеровых, сам взялся за еще не обтершиеся рукояти весел. Роняя
капли воды, они описали широкий полукруг.
Пристав к берегу, укрепив ладью цепями, Никитин махнул рукой: