"Альваро Прендес. Военный летчик (Воспоминания) " - читать интересную книгу автора

- Снять доски с пола! Быстро, быстро! Ну что так медленно?
Когда были сняты доски с пола конюший, под ними открылась яма длиной
почти сто метров, полная вонючей жижи, издававшей ужасный запах. Нас
поставили по два, и раздалась команда: "Ползком!"
Старшекурсники словно обезумели. Слышалось их возбужденное, прерывистое
дыхание.
Мы ползком передвигались в грязи, а затем на нас обрушились удары
тяжелых ремней от полевой формы.
Нетрудно представить, что после первых же метров ужасный запах пропитал
наше тело, волосы, проник в нос и рот. Навозная жижа попала даже в глаза.
Когда кончились эти сто метров и все встали, мы с ног до головы были покрыты
этой ужасной жидкостью. И снова бегом... Силы были на исходе. Я подумал, что
все кончено. И тут снова послышалось: "Ложись! Повторить!" Вокруг стоял смех
старшекурсников.
Так над нами совершалось насилие, грубое, бесчеловечное. Животные
инстинкты человека проявились в полной мере. Удары тяжелых ремней
обрушивались на наши спины. Некоторые из нас падали и уже не могли
подняться. Отдельные старшекурсники начали проявлять нерешительность и
боязливо улыбаться. Но волна истерии охватила остальных, и всю эту массу
трудно было остановить.
Курсант Мачадо вдруг замер. В его ресницах и бровях застряли мелкие
кусочки грязи. Волосы слиплись, и с них стекала черная жидкость. Все его
тело, руки и ноги были какого-то неопределенного грязно-серого цвета, глаза
как у сумасшедшего. Он мелко вздрагивал от утренней сырости. На лице застыла
гримаса боли и безысходности, голос вырывался с хрипящим свистом,
напоминающим вой.
- Сволочи! Это возмутительно! Я не отвечаю за проступки других!
Сержант Роке, высокий и грузный, тяжело дыша, с пеной у рта прыжком
настиг курсанта и остановился перед ним. Медленно подняв взгляд, он вдруг
взорвался, пытаясь нанести Мачадо удар тяжелой рукояткой пистолета:
- Ты дерьмо! Вот тебе! Мы через все это прошли, теперь вы получайте
свое!
Я увидел, что Мачадо резким движением перехватил руку сержанта и
кулаком нанес ему удар в лицо.
Град ударов обрушился на курсанта. Последнее, что я запомнил, - это
столпившихся старшекурсников, избивающих лежащего в грязи Мачадо тяжелыми
армейскими ремнями...
Потом нам пришлось пройти через "водопой для лошадей" - резервуары с
водой, в которые утром сваливали громадные куски льда.
Я уже не обращал внимания на сильный холод и ледяную воду. Боялся
одного - не заболеть бы воспалением легких и не остаться на второй год на
этом курсе. Ужас охватил меня. Тело мое горело, ударов я почти не
чувствовал.
- Бегом - марш!
Главный корпус училища, освещаемый тусклым светом наружных фонарей,
казался таким желанным и близким.
"Все, больше не могу!" - подумал я с отчаянием.
- Пять минут на умывание - и спать! Сейчас два тридцать, через пять
минут проверю! - разнесся по комнатам голос Санчеса Москеры.
Мы повиновались безропотно. Мне казалось, что его огромные черные