"Лев Правдин. Златая цепь" - читать интересную книгу автора

получаться что-то похожее на пьесу. Сначала это неизвестное чувство казалось
мне отвагой, может быть, даже до наглости чрезвычайной... Я еще не мог
знать, что это - самое обыкновенное вдохновение.
Словом, комедию я написал. Она стреляла без промаха. У нее оказалась
бурная боевая жизнь. Старобесовские комсомольцы отважно ее разыграли,
показав, как опасны дела сельских богатеев, как они воюют против Советской
власти. Поп с амвона предал анафеме сельских комсомольцев и особо - автора
пьесы, чем я очень гордился: выстрел попал в цель. Слава о пьесе пошла по
всей округе: из многих сел приезжали ко мне переписывать пьесу. Неведомыми
для меня путями один список попал в Самарской (ныне Куйбышевское)
издательство, которое издало пьесу отдельной брошюрой.
Меня не было дома, когда принесли бандероль с авторскими экземплярами.
В это время мы жили в Оренбурге, отец работал в управлении Ташкентской
железной дороги. Он торжественно вручил мне бандероль и торжествующе
проговорил:
- Я не утерпел и распечатал и прочитал. Очень хорошо! И, конечно, очень
несовершенно. Тебе, особенно теперь, надо много учиться, сын мой!..
- Надо, чтобы литература стреляла по врагу! - желая блеснуть своим
мировоззрением, объявил я.
Не поверив, что оно свое, отец с прежним ликованием сказал:
- Вот для этого и надо много учиться, чтобы знать, как стрелять и в
кого. А то ведь и промазать можно.
Конечно, он был прав, как всегда. И начал я учиться.


* * *

По настоянию отца поступил в Оренбургский педтехникум, хотя стать
учителем, или, как тогда говорили, "шкрабом" (школьным работником), я не
собирался. Я хотел писать и обязательно печатать то, что написал.
Обязательно, иначе моя работа не будет иметь никакого смысла. Ведь смысл
всякого труда и состоит в служении людям, человечеству. Все предельно
просто, остается одно - научиться писать так, чтобы тебя печатали и,
конечно, читали.
Воодушевленный такими похвальными намерениями, я завел толстую общую
тетрадь в коричневом дерматине, решив записывать все, что услышу или увижу.
Учиться у жизни. Мысль не новая, но неизменная на все века. Это такая
литературная школа, где ничего не зависит от учителя, а только от самого
ученика, от его таланта, умения всматриваться во все явления жизни,
вслушиваться во все оглушительные громы и еле слышные шорохи.
Читать совершенно необходимо. Читать много и вдумчиво. Каждая книга -
это тоже явление, а значит, также является материалом для творческих
размышлений и для литературной работы.
Скоро я забросил громоздкую тетрадь, у меня появились записные книжки,
но и они впоследствии оказались в стороне от повседневного труда. Память -
вот что нам надо. Это такой удивительный механизм, несравнимый ни с какой
самой совершенной машиной, в доли секунды он выдает то, что именно сейчас
требуется для работы. А записная книжка - это уже потом, если возникнет
необходимость что-то уточнить или восстановить подробности. Записные книжки
необходимы еще и потому, что когда-то написанное вернее фиксируется памятью.