"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 1" - читать интересную книгу автора

сходство с ней.
Заметив на себе его пристальный взгляд, девушка в нарядном клетчатом
платье недоумевающе посмотрела прямо в его глаза, словно сердито спросила:
"Что вам надо от меня?"
Виталий Осипович отвернулся.
В это время Иван Петрович сказал:
- Поговоришь с ребятами?
- Подожду, - ответил Корнев, - надо самому послушать, посмотреть. Здесь
митинговщиной ничего не возьмешь. Я, знаешь, похожу...
Он поднялся.
- Ты куда?
- Пойду погуляю.
- Подожди, я провожатого дам.
- Не надо. Сам найду. Я помню, где центральная диспетчерская. Ты ведь
показывал, когда ехали.
В соседней комнате секретарша разбирала почту. Виталий Осипович
посмотрел газеты. Сводки сообщали о наступлении. Бои шли на вражеской
территории. Страна поднималась из пепла, из крови. Живет великая Русь!
Неистребимой жаждой жизни дышит каждое слово.
Виталий Осипович подумал: сколько людей сейчас вот так, как они здесь,
утверждают жизнь, безразлично, под синим ли небом юга, под блеском ли
северного сияния, - все равно где, но думы и заботы у всех одни.

СТИХИ О СОСНЕ

Начиналась ночь. Женя считала, что она очень одинока в своей будке, в
пятой диспетчерской, но были такие ночки, когда при всем желании не
удавалось почувствовать одиночества. Кажется, сегодня предстоит именно такая
ночь.
Зазвонил телефон. Крошка спрашивала, можно ли пустить тридцатку,
которая уже отбуксировала двенадцатую в гараж.
- Пускай. Скажи ему, пусть становится на запасной. Прямо я направляю
две груженые.
Она подбросила дров в железную печурку. Топить надо беспрестанно, мороз
не шутит.
Скрипя прицепами, подошла четвертая, за ней вторая. Огромные, в блеске
инея, ворча моторами, лесовозы постояли несколько минут. Звеня цепями,
подходила тридцатка. Женя махнула рукавичкой - пошел дальше. Мишка Баринов,
открыв дверцу, крикнул что-то на ходу.
Женя дала отправление первому лесовозу. С трудом сорвав с места прицеп,
он пошел, грузно покачиваясь, за ним тронулся второй.
Наступила тишина. Над тайгой появлялись и пропадали пятна. Они то еле
светились, то вспыхивали ярко, словно невидимый кузнец раздувал огромными
мехами свой горн. И вдруг зеленые стрелы взметнулись высоко в небо, еще и
еще. Они стремительно вырывались откуда-то из-за леса, покачивались,
пропадали, вспыхивали снова, рассыпая по сугробам у обочины дороги
бесчисленные зеленые искры. Тайга ожила. Самый воздух, насыщенный мириадами
кристалликов инея, светился, словно Млечный путь.
И такая стояла завороженная тишина, такое непоколебимое спокойствие
разливалось вокруг, что Жене захотелось заплакать от сознания своего