"Ричард Пратер. Троянский катафалк ("Шелл Скотт" #23) " - читать интересную книгу автора

так было не всегда. Но часы показывали 13.26, а эти секретари, как правило,
такие же холодные, как морозильная камера в мясном магазине. Поэтому я
прибавил шагу и прошел по Сансет к зданию Себастьяна. Большая часть первого
этажа была занята местным штабом "Хэмбл на пост президента". Я обогнул его,
вошел в центральный вход и поднялся на пятый этаж. Выйдя из лифта, я
посмотрел вдоль длинного коридора, устланного ковром, окаймленного рядами
одинаковых дверей с матовыми стеклами. Двери поминутно открывались и
закрывались. Где-то вдали звонили телефоны. Я подавил в себе изумление и
шагнул к ближайшей двери с надписью "Агентство Себастьяна", под которой
имелась вторая - "Офис Президента". Я даже не стал стучать, легонько
подергал ручку и вошел. Это был маленький кабинетик, в котором единолично
властвовала потрясающая брюнетка за письменным столом розового дерева. Стол
был достаточно низким, чтобы продемонстрировать в полном объеме ее узкую
талию, умопомрачительный бюст, красивое высокомерное лицо. Если мужчина
вынужден был ждать приема, он не стал бы возражать посидеть в этой маленькой
приемной. Но брюнетка сразу же проводила меня в настоящую приемную. Там было
двое секретарей и девушка у коммутатора. У одной из секретарш был весьма
квалифицированный вид, вторая же была смазливой куколкой. Я шагнул к
куколке, первая тут же спросила:
- Мистер Скотт?
- Да.
- Мистер Себастьян вас ожидает.
Она взглянула на свои часы и удовлетворенно кивнула головой:
- Вы можете войти.
Было ровно час тридцать. Я прошел к двери, на которую она указала
холодным взглядом, отворил ее и оказался в присутствии великого человека.
Комната была просторная. Ковер и стена были красного цвета новеньких денег,
потолок более светлой пастельной зелени. На левой стене выделялись яркие
цветные пятна - картины и эскизы клиентов Себастьяна плюс огромное
количество фотографий клиентов. На правой стене висела огромная цветная
фотография Джонни Троя, на которой он выглядел сексуальным, как сатир. Его
четырнадцать золотых дисков протянулись в линеечку вправо и влево от
портрета. Осталось место еще для шести-семи штук, и я решил, что в скором
времени он их получит.
Вдоль стены под портретом протянулся огромный черный кожаный диван, два
таких же стула находились у противоположной стены, а третий был придвинут к
колоссальному черному письменному столу, за которым восседал Юлисс
Себастьян. Я сотни раз видел его по телевидению и на снимках в газетах и
журналах, но встретились мы только впервые. Он произвел на меня большое
впечатление. В нем чувствовалось тепло, жизнелюбие, внутренняя сила, которую
не могла запечатлеть ни фотопленка, ни телекамера. Когда я вошел, он
поднялся и вышел навстречу мне из-за стола, говоря с обаятельной улыбкой:
- Мистер Скотт? Я бы вас все равно узнал.
Как это вам нравится? И это говорил человек, челюсть которого была
известна повсюду от Аляски до Мексики!
- Хэлло, мистер Себастьян. С вашей стороны было очень любезно
согласиться меня принять.
Мы обменялись рукопожатием. Себастьяну было лет пятьдесят, он был
приблизительно моего роста, но очень худощавый, на нем был надет великолепно
сшитый темно-серый пиджак с искоркой и более светлые брюки, голубая рубашка