"Ричард Пратер. Ранчо смерти ("Шелл Скотт" #22) " - читать интересную книгу автора

миллиона долларов. В ловкости и коварстве Летти не уступала своему супругу.
Во время брачной ночи и последующих ночей, молодая образцово выполняла свои
супружеские обязанности, но по прошествии некоторого времени Жюль, к своему
великому изумлению и ужасу, убедился, что больше она этого делать не
намерена. Вы понимаете, что все это я изложил далеко не так, как это сделал
бы сам Гарбен, который в выражениях отнюдь не стеснялся.
Жюль, как бы это опять поделикатнее выразиться, был человеком с
несколько неумеренным сексуальным аппетитом и потому это решение супруги
заставило его искать утешения у голливудских манекенщиц, актрис, официанток
и даже школьниц. Расторгнуть брак он не мог. В случае развода Летти
потребовала бы раздела имущества и по суду получила бы изрядную часть
состояния Жюля. На это Жюль пойти не мог. Он так и сказал: "Да я скорее
подохну".
За время своей работы над делом я узнал, что красавчик Хэл довольно
часто, но не всегда, сопровождает Гарбена. Не всегда, потому что проводит
все больше и больше времени с Летти, а когда Жюля арестовали, эта парочка
вообще стала неразлучной. Чем они занимались вдвоем, я точно не знал, но
догадывался. Последующие события подтвердили мою догадку, ибо два месяца
спустя после того, как Жюля опустили в могилу, Летти стала миссис Хэл
Кэлвин.
Со стороны было весьма похоже, что Хэл очень хотел избавиться от Жюля,
чтобы заполучить Летти. Но только никто Жюля не убивал. Он сам покончил с
собой. Ту ночь я никогда не забуду.
Услышав приговор, вынесенный судом Лос-Анджелеса высшей инстанции,
Гарбен поклялся, что не умрет в газовой камере. Что угодно сделает, но в
камеру его не отправят. Похоже было, он сам в это верил. Думаю,
действительно верил, потому что ему это в самом деле удалось.
Еще до вынесения приговора надзиратель нашел его в камере с
перерезанными венами на запястье. Кровь лила ручьем, но у Гарбена оставалось
еще достаточно сил, чтобы как следует обложить надзирателя.
Накануне своего перевода из тюрьмы в Сан-Квентин Жюль огорошил всех
заявлением о том, что в его распоряжении есть документы, которых достаточно,
чтобы губернатор штата, мэр Лос-Анджелеса, высокопоставленные судейские и
полицейские чиновники города полетели со своих постов вверх тормашками.
Никто ему по-настоящему не поверил, но какой-то репортер городской газеты
тиснул об этом заметку, и кое-какой шум все-таки поднялся.
В свою последнюю ночь в тюрьме Жюль потребовал свидания с капитаном
Филом Сэмсоном из Центрального полицейского управления и заявил, что готов
отдать все бумаги, фотографии, магнитофонные ленты, словом, все
компрометирующие материалы, которыми он, по его утверждению, располагал. Но
передаст он их лишь мне, Шеллу Скотту, и никому другому. Сэм согласовал это
со своим начальством, и я вошел в группу полицейских, сопровождавших
Гарбена, но не только потому, что на этом настаивал Жюль, а потому, что
Сэм - мой большой приятель, да и арестовали Жюля с моей подачи. Мы понятия
не имели, что было на уме у Гарбена. Полагали, что весьма возможно, он
просто волынку тянет, сочиняя небылицы, или совсем сбрендив, решил, что ему
удастся сбежать от нас, а может он решил свести со мной счеты. Но чем черт
не шутит, вдруг он говорил правду? Конечно, все было не так. Но тогда мы
этого не знали.
Во всем этом деле были две странные детали: во-первых, он не хотел