"Ричард С.Пратер. Четверо со 'Сринагара' ("Шелл Скотт" #14)" - читать интересную книгу автора

засунув большие пальцы рук в карманы своей коричневой куртки.
- Все в порядке, Чан, - сказал ему Госс. - Идите обратно!
Здоровяк кивнул, неуклюже повернулся и скрылся за дверью.
Госс обратился ко мне, все еще стараясь сохранить любезную мину.
- Послушайте, Скотт! Вы, ей-богу, ошиблись, вот и все! Я не сомневался
в том, что вы видели Велдена в морге. Я слышал об этой ужасной истории,
которая произошла... э... об этом трубят все газеты и радио. Я узнал об
убийстве уже сегодня утром. Но Велдена не было здесь прошлой ночью.
- Угу.
- Я помню, как вы ворвались в каюту. Я сидел там с Джо Наварро за
стаканчиком грога...
- Наверное, я был в стельку пьян: мне показалось, что там было вдвое
больше народу!
Он ухмыльнулся. На этот раз это выглядело естественно, напоминая
ухмылку волка, собирающегося вонзить зубы в жирную баранью ногу. Возможно,
он предположил, что я играю ему на руку, подсовывая ему подходящую лазейку,
потому что он, словно эхо, подхватил мои слова:
- Ну, разумеется, пьян! Немного переложил за воротник, э? Вот и
двоилось все в глазах, верно, Скотт? Хе-хе! Это мне нравится. Вот держите!
Он толкнул мне через стол коричневый пакет.
Подхватив его, я с безразличным видом спросил:
- Просто ради любопытства: кто был тот четвертый, который мне
померещился? Высокий седой мужчина. Довольно представительный тип!
Он покачал головой:
- Только я и Наварро!
Я посмотрел на пакет. На лицевой стороне его было написано мое имя и
мой адрес в Спартанском отеле.
- Разверните, Скотт, это ваше. Я не ожидал вашего визита, поэтому
приготовился переслать вам это по почте. Собирался позвонить вам и
объяснить, в чем дело, если вы сами не догадаетесь. Но мне кажется, идея вам
понятна?
Я разорвал обертку. Внутри был бумажник, добротный красивый бумажник
ручной работы, довольно дорогой на вид. Он должен был стоить никак не меньше
пяти тысяч тридцати или пяти тысяч сорока долларов.
Потому что в бумажнике лежали пятьдесят новеньких хрустящих
стодолларовых бумажек. Я развернул их веером и наскоро пересчитал. Кажется,
ровно пятьдесят.
И верно, потому что Госс сказал:
- Все правильно! Пять "Джи". Только за то, что вы мне нравитесь!
Да, потому, что ему нравится, когда я считаю только до двух! Я сложил
деньги обратно в бумажник, положил его аккуратно на стол и медленно
передвинул его обратно.
- Простите, капитан. Я никогда не бываю настолько пьян!
Это было последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Это было
то, что сорвало маску любезности с его лица, стерло фальшивую приветливую
улыбку и показало мне капитана Роберта Госса таким, каким он был на самом
деле.
Никто бы не подумал, что такое отвислое лицо может внезапно окаменеть и
превратиться в жесткий гранит. Это было похоже на то, как склоны гор,
поросшие зеленой травой, нежными цветочками и кудрявыми деревьями летом