"Ричард Пратер. Танец с мертвецом" - читать интересную книгу автора

висело ожерелье из орхидей, которое преподносили в баре. Я выглядел
женственным и мягким не более, чем Гибралтарская скала после бомбежки, но
Лоана была самой женственной из женщин, полинезийская Ева в холомуу.
Холомуу не следует путать с муумуу, ни в коем случае. Муумуу было
завезено на эти счастливые острова каким-нибудь миссионером, считавшим, что
нудизм, обнаженная и полуобнаженная плоть - не для людей, а только для
птиц. Плохих птиц. Тех, которые летали вокруг миссионеров, роняя на них
кое-что.
Но из него постепенно выросло холомуу - разновидность облегающего
фигуру платья, фасон которого, наверное, заставлял отцов миссионеров
вертеться в гробу. Глядя на Лоану в ее холомуу, которое, казалось, служило
только для того, чтобы подчеркнуть ее высокую грудь, упругий и плоский
живот, соблазнительный изгиб талии и бедра, я почти простил этого
несчастного миссионера. Почти.
Однако к тому времени, когда мы прикончили бутылку шампанского, я
простил его окончательно. Мы с Лоаной жадно ели и пили, прижимаясь друг к
другу, говорили, хохотали и толкались так, что наш домик качался на ветвях.
Один раз я встал, чтобы перевернуть пластинку, и обнаружил, что дерево
качается. Впрочем, может быть, это я качался.
Все же мне удалось возвратиться к кушетке, и я сказал Лоане:
- По мне, так нет лучше доброго старого времени, когда жили на
деревьях.
Разговор наш несколько потерял свою логическую нить, но ни она, ни я
ничего не имели против этого. Внезапно мы посмотрели на сервированный стол,
затем Лоана наклонилась к блюду, развернула фольгу, в которую были
завернуты голуби, и длинным пальцем коснулась одного. Потом посмотрела на
меня.
- Голубь остывает, - сказала она весело.
- Ну разве это не великолепно?
- Великолепно. Хочешь кусочек?
- Да. Укуси меня.
Она укусила. Кровь в моих жилах шипела, как будто в ней карбид
растворили. Пузырьки шампанского лопались в моих артериях, серебряные
взрывы в моей крови, как распускающиеся бутоны цветов.
А потом Лоана встала и на очень ограниченном пространстве этой
маленькой комнаты исполнила для меня таитянский танец. Когда она вновь села
рядом, мы сделали по последнему глотку шампанского.
Она и раньше говорила: "Оно щекочет в носу", но теперь она сказала:
- У меня нос чешется.
- Это значит, что ты поцелуешь дурака! - воскликнул я.
- Так поцелуй меня, дурачок. Я поцеловал ее. Я не дурак.
- Мы оба дураки. У меня тоже чешется нос. И мы опять поцеловались.
Потом я сказал:
- Лоана, а ты хотела бы примерить юбочку для хулы <Хула - гавайский
танец, исполняемый в юбочках из листьев.>?
- Не будь глупым, йеты! Где мы возьмем такую юбочку?
- Это кто глупый? - Я оглянулся в поисках своего пакета. Дело в том,
что перед встречей с Лоаной я походил по магазинам и купил пару юбочек для
хулы по просьбе одного своего приятеля. Вот этот-то пакет и лежал в углу
комнаты. - Пожалуйста! - воскликнул я, схватил пакет и сорвал с него